Андрей оглянулся на притихшего в углу Павла. Тот сидел, облокотившись на стену, дремал. Устали все, отдыхали мало и теперь пользовались моментом. Но стоит поспешить. И он позвал: – «Паша, пора. Проверь сани. Поднимай ребят».
Комдив заволновался: – «Вы же совсем не отдохнули. Кони темпа не выдержат. Да и сами». Но посмотрел на серьёзное лицо Черкасова и смолк. Затем уже более заинтересованно: – «Карта есть? Покажу, как поспокойней, проехать»: развернул: – «Тут и тут. Придётся гнать, бандиты таятся. А здесь наш пост. Вас ждут. Чем могут, помогут. А в лесах белогвардейцы, будьте осторожны, озверели они. Чувствуют, что проиграли, лютуют… Удачи вам». Он протянул худую жилистую руку для рукопожатия.
Андрей легонько сжал потрескавшуюся от холода ладонь. И сунув карту за пазуху, подхватил Александру на руки, вышел на улицу. Павел танцевал около саней. При виде брата засуетился. Подхватил тело Саши под плечи. И тихонько опустил на подушки. Затем, когда Иван принёс и уложил ребёнка, завернули в одеяло, а сверху накрыли тулупом.
– «Новый год, будем встречать самым оригинальным образом»: фыркнул Павел: – «Прогулка по лезвию ножа. Туда не ходи. Здесь не проезжай». Хмыкнул и влез, довольно улыбаясь, на коня.
День был в самом разгаре. Люди сновали деловито по улицам. Завидев спешно проезжающих, сторонились. И снова куда-то стремились. Миновав оживлённые места. Процессия перестроилась и прибавила ходу. За пределами города, была та же картина, что и предыдущий день. Искрящиеся на солнце снега. Вдалеке сереющие стайки деревьев. И на тракте пустота, насколько видит глаз. Пришпорили коней, и айда считать версты.
– «Может, и прошмыгнём без приключений? Всё же праздник»: размышлял Андрей: – «Ну и всё же, не может постоянно везти». Он раздраженно повел плечами: – «Пусть только встанут на пути». Хлестнул коня. Нагнал Павла. Пристроившись, пошел шея в шею.
Пролетели несколько развилок. Миновали благополучно пару постов. И нигде, не задерживаясь, гнали, насколько позволял транспорт. Солнце поползло к горизонту. И мороз усилился. При движении, обжигая открытые участки тела. Мужики укутались в капюшоны до глаз. Но темп не сбавили.
Следующий городок замелькал перед самой темнотой. Пришпорили усталых взмокших лошадок. И вскорости столкнулись с дозором. Выскочили несколько вооруженных винтовками красноармейцев. Просмотрев документы. Настороженно осмотрели обоз. Наконец мужик, что видно был за старшего, гаркнул мальца: – «Проводишь к казармам. Комдив ждёт».
И уже более миролюбиво: – «Вы что же, действительно видели Ленина? Какой он? Говорят он добряк. И умный, – каких не бывало?»
Атаман пожал плечами: – «Видела она. Умный… Возможно. Ну, и не злой, – это точно».
Мужик довольно крякнул: – «Я ж так и думал. Ну, поспешайте. А то уж кони едва держат седоков». Он отошел, пропуская всадников.
В коморке комдива было тепло. В углу у окна стояла наряженная самодельными гирляндами ёлка. На макушке красовалась бумажная, красная пятиконечная звезда. На столе парил только что отваренный картофель. На печке посапывал закипающий чайник. Сашу уложили на деревянный топчан. Комдив, потирая от удовольствия руки, пригласил к столу: – «Не стесняйтесь. У меня ещё варится. Всем хватит». Павел позвал мужиков. Они развязали мешок с провиантом и тоже разложили к картошечке. У комдива перехватило от волнения горло. – «Сало, мясо, яйца, хлеб, домашняя колбаска, медок. Да вы ребята укомплектованы лучше. А выпить есть что-нибудь? Праздник всё же»: и услышав отрицательный ответ, смущённо продолжил: – «Ну, нет, так нет».
Атаман вертелся около любимой. Перепеленав малышку, отдал подошедшему Ивану. Растолок картофелину в кружке, разбавил кипятком и присел перед недвижимой Сашей: – « Душечка. Надо немного поесть. А то откуда силы черпать будем?» Она приоткрыла глаза. И едва заметно пошевелила губами. – «Сердце мое. Это только глотать. А потом чай с медком. И Наталью пора кормить. Так что крепись, душечка. Немного придётся приложить усилия». Закончив с картофелиной. Он потихоньку ложкой напоил чаем. Комдив с большим любопытством наблюдал за действиями Черкасова. И когда тот закончил. И наконец подсел к столу не выдержал: – «Слушай, как это у тебя ладно получается. Как будто всегда только этим и занимался». Затем извиняющимся голосом прошептал: – «Не в обиду… И Что же у нас случилось, с молодой графиней?»