– «И что совсем плохо?»: выдохнул он. – «Не то слово»: отозвался Андрей. В обозе проснулась Наташа. И настойчиво заворчала. Атаман оживился. И поспешил к саням. Иван склонился над ворохом одежды. Бормоча тарабарщину, пытаясь успокоить девочку. Но когда Андрей подошел, отошел и плюхнулся в сани готовый в любой момент, рвануть вперёд.
Дочь почувствовав родные руки притихла. Папаша, перепеленал, и повозившись с ослабевшей мамочкой. Подсунул ребёнка к груди. Саша обхватила и прижала к себе. Он присел молча наблюдая за милой идиллией.
– «А что, Саша вышла замуж?»: недоумевал Николай.
– «Нет. Но они помолвлены с Андреем. И он безнадежно влюблён. И ребёнок его. Три дня отроду. Вот ей и стало хуже. Спешим, как можем»: чуть понизив голос, откровенничал барчук.
Уладив разногласия, и тщательно упаковав бесценный груз. Атаман вернулся к мило беседующим господам.
– «Нам пора. Мы вынуждены вас оставить граф»: сухо сообщил он: – «И так выбились из графика». Офицер развёл руками: – «Не смею задерживать. Но вот проводить, проводим». Он подозвал одного из нападавших: – «Подать коней. Поедим, прогуляемся до своих. И гостей проводим».
Небо благоволило им в пути. Но состояние Александры, оставалось желать лучшего. И процессия летела стремительно, нагоняя упущенное. Дорога шла лесом и вела прямиком к границе. Отряд Галицына проводил их до опушки. И вернулся к местам дислокаций. Группа опять перестроилась и рванула вперёд. Через пару часов показался аванпост. Атаман остановил отряд: – «Так ребята. Я благодарен вам за службу. Пришло время прощаться. Бог даст, вы также благополучно доберётесь до дома. И будьте мудры. С нашим барахлом, я думаю, разберётесь сами. А дальше мы с Павлом сами. Иван, – возьмёшь моего коня. Прости друг за обиду. Если удастся, то обязательно сообщу, как наши дела. Но верь мне, сделаю всё возможное и невозможное. Как пересечём границу, вы сразу же покинете эти места». Отдавал он последние наставления.
При появлении всадников, на посту оживились. Заслоном выстроился небольшой отряд красноармейцев. На вышке сверкнул в лучах солнца пулемёт. Атаман спешился и подошёл к ощетинившейся границе пешком. Командир дотошно просматривал бумаги. Подозрительно рассматривая прибывших. Но не найдя ничего подозрительного. Добродушно улыбнулся: – «С праздником товарищи». Андрей тоже улыбнулся: – «Мы с женой и братом. Эти только сопровождают. Вас тоже с Новым годом».
Шлагбаум подняли, пропуская транспорт. Иван наклонился над обозом, причитая как ошалелый: – « Дружочек мой, Сашенька. Теперь и не свидимся. Душечка, но помни всегда, я тебя буду любить до конца своей жизни. Ты самое дорогое, что у меня было». Он застонал, и отошёл, не стыдясь бегущих из глаз слёз. Андрей прогнулся под его тяжелым взглядом. Перехватил поводья: – «Прощай Иван. Не держи зла. Жизнь она ведь вообще несправедливая штука. И так уж вышло, что мы оказались соперниками. Но я рад, что ты её любишь не меньше чем я». Он обнял его, похлопал по спине. Развернулся и поспешил через мост к польской таможне. Павел спешился и держа танцующего коня под уздцы последовал примеру брата.
5
Пройдя таможенный досмотр на польском посту. Атаман влез в сани и выправил на наезженную дорогу. – «Всё теперь только вперёд до городка. Надо дать передохнуть рысакам и накормить Сашу. Управится с Натальей»: он представил её маленькое хрупкое тельце и счастливо заулыбался: – «Да милая, нам надо спешить, чтобы мамку не потерять». И он хлестнул, подгоняя за мешкавших коней.
В ближайшей гостинице сняли номер, на пару часов. Заказали похлебку для Саши. А Павел заказал жаркое с картофелем на гарнир, и спустился в столовую. Решив немного расслабиться. Андрей остался с семьёй. Саша попросила воду и туалетную вазу. Ей требовался самый тщательный и необходимый туалет. Граф спустился к хозяину: – «Панове, будьте так добры. Моей спутнице нужна помощь в женских делах. Я оплачу. Мне нужна служанка». Пан добродушно заулыбался: – «Да, господин… Неля»: позвал он кого-то, глядя в приоткрытую дверь. Оттуда появилась высокая пухлявая женщина. – «Помоги спутнице господина»: он показал на замершего в ожидание графа. Та капризно глянула в его сторону, но покорно последовала в номер. Увидев беспомощное тело Саши, измазанное кровью платье, всплеснула руками: – «Вы что же это с ней сделали? Она жива?» Но заметив посапывающий сверток. Успокоилась: – «Когда она родила?» – «Двадцать девятого декабря. Четвертый день»: смущенно отвечал атаман. – «А в дороге, какой день?»: раздевая бесчувственную мамочку, интересовалась дамочка. – «Тоже четвертый»: буркнул граф.