2
К ужину спустились почти все. Андрея пригласили на условиях, что это только подкрепиться. Баронесса Софья Прохоровна сияла счастьем. У стола, как прежде собралась семья. Барон Ульрих фон Генрих Берг счастлив был не менее жены. И возглавлял, ломившийся от яств стол, с довольным умилением. Павел выглядел обычным светским франтом. Он, наконец получил всё, о чём мечтал всю долгую дорогу. И пах привычными французскими духами. Профессор Швейцер, был в парадном костюме и выглядел весьма удовлетворенным. Всех пропитал дух праздника. За столом лилась обычная светская беседа.
– «А помнишь Андре?»: вдаваясь в воспоминания, радостно всплескивая руками, вспыхнула Софья Прохоровна: – «Перед самым отъездом к дядюшке ты собирался пойти на военную службу. И мне никак не удавалось тебя отговорить. Я с ужасом ожидала твоего возвращения. И весьма была удивлена твоей задержкой. И отец недоумевал такой резкой перемены настроенья. Но я то, сразу заподозрила, что все дело в женщине».
Андрей вдруг резко поднялся и извиняясь, поспешил прочь. Баронесса снисходительно улыбалась в след. – «А вы знаете. Он никогда и не планировал такую раннюю женитьбу. Это просто чудо»: она вздохнула, заканчивая последнюю фразу.
Барон перевел разговор на вполне новогодние темы: – « Вы заметили, что такой снежной зимы не было в течении ста лет? Учёные связывают это всё с какими-то вспышками на солнце. Как и всю агрессию, разразившеюся по земле. Удивительно, как все же всё взаимосвязано во вселенной. Один мудрец индус, сказал: – «Вся вселенная стенает, когда мы срываем всего лишь один цветок».
Профессор оторвался от трапезы и поддержал хозяина: – «И он прав последние исследования психологов показывают сложное и удивительное сплетение окружающего и личности. Так что нет ничего удивительного в этом мудром высказывании. И ещё удивительней, это когда человек находит свою половинку. Это чудо из чудес, объяснить одними ферамонами не возможно…».
Павел довольно хихикнул: – «Какие уж там ферамоны? Это торнадо, который подхватил и не выпускает из своих крепких жестких тисков. Вы если бы знали всю эту историю, пришли бы в полный восторг».
Баронесса заинтересованно повела носиком. Но Черкасов младший театрально замахал руками: – «Нет, тётя только не сегодня. Это же праздник. Будьте ко мне снисходительней». И она обмякла.
Ночь накрыла землю своим покрывалом. Звёзды на небе вспыхнули, как ёлочные гирлянды замысловатыми узорами. Застолье рассеялось. Каждый занялся своими делами. Профессор, извинившись, последовал за молодым господином… Павел занял любимое кресло у камина, наблюдая за ярким танцем пламени.
Чета Бергов, устроившись на тахту, мило беседовала о разных приятных пустяках скрашивающих их стариковский быт. Мадам делилась впечатлениями с мужем, ища понимания и сочувствия: – «Ульрих, как ты думаешь, если с Александрой всё же случится страшное, Андре сможет оправиться, и вернуться к нормальной жизни?»
– «Не думаю. По сути, у них это всё очень серьёзно. И мальчик никогда не страдал легкомыслием. Но милая не волнуйся, всё будет замечательно. Я верю профессору. Это лучший эскулап этой эпохи. Если уж он взялся, то всё будет в аллюре».
– «Милый, как загадочна это история, прям как „Ромео и Джульетта“. Только мы уже дедушка и бабушка. Так неожиданно. Но Наташа так прекрасна. Скоро мы сможем её нянчить сколь душе угодно. Надо будет позвонить Аннет, сообщить приятную новость. Она прилетит на крыльях из своей Италии. Но не знаю, как на это посмотрит Андре. Он весь ушёл в себя. Я ни разу не видела в его глазах такого ужаса… Радость моя, как ты думаешь сообщать Аннет? Я считаю, что это справедливо. Ведь они всю жизнь были с ней весьма близки. А это так интригующе приятно»: ворковала баронесса, прижимаясь к мужу: – «Утром обязательно позвоню. Как только поговорим с Швейцером»: наконец заключила она, заглядывая в глаза барона.