Глеб уехал в Москву. В недрах мегаполиса не так остро болело сердце, не так жалили воспоминания, не так хотелось повернуть время вспять.
Саша, затаив дыхание, слушала рассказ мужа, и у нее перед глазами проплывали картины прошлого. Падение великой страны, гибель людей, боль и отчаяние выживших… Ей стало жаль мужчину. Грусть, звучащая в его голосе, отдавала привкусом горечи. Было что-то еще, о чем он не упомянул в своей истории, и это что-то явно тяготило его.
— А твои родители? — не удержалась Александра.
— Тяжелый вопрос, — сразу замкнулся Глеб, — извини, Саш, но это слишком грустная история. Может быть, как-нибудь потом. Давай спать, — прижал он к себе жену.
— Давай, — не стала настаивать на продолжении рассказа девушка. Она чувствовала, что муж не хочет говорить о своих родителях и благоразумно отступила. У нее тоже были болезненные воспоминания, одно из которых напомнило о себе сегодня, и Саша, лучше других, знала, что, иногда, прошлое лучше оставить в прошлом.
— Спокойной ночи, — тихо прошептала она.
— Спи, — улыбнулся в ее волосы Глеб, — а то, скоро малышня проснется.
— Да, это весомый аргумент, — беззвучно рассмеялась Александра. Она плотнее прижалась к мужу и прикрыла глаза. Призраки былого витали сегодня в спальне. Недобрые призраки.
Глава 21
— Глеб, мне нужно в город.
— Нет.
— Но мне, правда, очень нужно.
— И что ты там забыла?
— Я хочу съездить домой… — договорить Саша не успела.
— Твой дом здесь, — жестко отрубил Оборский.
— Ну, Глеб…
— Все. Вопрос закрыт.
— А если меня отвезешь ты? — Александра подошла к мужу и просительно-ласково заглянула в глаза.
— Я сегодня занят.
— А завтра?
— И завтра.
— И послезавтра?
— Да. Саша, хватит испытывать мое терпение.
— А если так? — девушка забралась на колени к мужу и потерлась щекой о колючий подбородок.
— Нет.
— Совсем-совсем? — лукаво улыбнулась Александра и провокационно прикусила губу.
— Саша, — выдохнул Оборский.
— А вот так? — и в ход пошел розовый язычок, облизавший губки.
— Сашка, уймись, — простонал Глеб. — Мне нужно в город, — серьезно глядя ему в глаза, произнесла девушка, — Глеб, хватит бояться. Я не сбегу.
— Я не боюсь, — насупился мужчина.
— Боишься. Я чувствую, — она ласково провела рукой по небритой щеке и мимолетно прикоснулась к ней губами, — Пожалуйста, поверь мне.
Оборский сосредоточенно нахмурился. С одной стороны, он понимал, что без детей Саша не уйдет, но с другой… Воспоминания ее побега и дикая тоска, поднимающаяся внутри при одной только мысли об ее отсутствии, сводили на нет все доводы рассудка. Не отпущу — взвыл внутри волк. Оборский пристально посмотрел на жену. Нежная, хрупкая, огромные глазищи доверчиво распахнуты, слабый румянец подсвечивает белоснежную кожу… Слишком ранимая. Слишком прозрачная — все мысли на лице написаны. Любой может ее обидеть. Нет. Одну — не отпущу.
А рассудительная часть натуры стояла на своем. Невозможно удерживать Сашу силой. Ей нужна свобода. Свобода воли, свода выбора, свобода… от него, Глеба. Нельзя постоянно быть настороже и ждать от девушки подвоха. Она должна сама решить, быть с ним или нет. Нехотя, преодолевая себя, Оборский обронил:
— Хорошо. Езжай.
— Правда? — удивленно воскликнула Александра. — Отпускаешь?
— Да, — кивнул Глеб, — но с условием…
— Ну, конечно, как в сказке: чудовище не может отпустить красавицу без условия, — смеясь, перебила его Саша, — что там — вернуться ровно к двенадцати?
— Развлекаешься? Ладно, сама напросилась, — Оборский притворно грозно нахмурил брови и озвучил свое требование: — поедешь с Денисом и Виктором, в многолюдных местах от них — ни на шаг, к вечеру постарайтесь вернуться.
— Не переживай, вернемся раньше. Не хочу, чтобы дети все время из бутылочек питались, и так, последнее время меня почти не видят.
— Ладно, Саш, иди, собирайся. Я пока ребятам инструкции дам.
Александра быстро чмокнула мужа в губы и соскочила с его колен.
— Не скучай, — улыбнулась она и выскользнула из кабинета.
Оборский усмехнулся. Ему нравилось, что Саша ожила и перестала его бояться. Кажется, только что, он сделал еще один шаг в нужном направлении.
В городе было сыро и ветрено. Александра, поежившись, захлопнула дверцу джипа и направилась к подъезду.
— Привет, потеряшка, — услышала девушка, доставая ключи.
«Ленка… Караулит она меня, что ли?» — недовольно подумала Саша.
— Здравствуй, Лен. Как жизнь?
— Лучше всех! А ты куда пропала?
— Да, так…
— Понятно. Что, новеньких нашла? — кивнув на молчаливую Сашину охрану, полюбопытствовала соседка.
— Ну, можно и так сказать, — усмехнулась Александра, — ладно, Лен, прости, я тороплюсь. Идемте, мальчики, — обратилась она к оборотням. Те хмыкнули на такое обращение, но послушно двинулись вслед за девушкой.
Вик первым вошел в подъезд, охватив цепким взглядом все помещение, а Дэн придержал дверь, пропуская Александру, и ловко оттеснил в сторону соседку, чуть не вывернувшую голову в попытке запомнить все подробности происходящего. Любопытные карие глаза пристально смотрели вслед уходящей Саше.
— Она всегда такая назойливая? — Денис нахмурил светлые брови. Саша посмотрела на своего провожатого. Короткий ежик пшеничных волос, россыпь веснушек на носу и щеках, огромный рост и добродушное лицо. Настоящий русский богатырь.
— Нет, сегодня был вариант-лайт. Обычно, пока Ленка не узнает все, что нужно, ни за что не отпустит попавшуюся жертву, — хмыкнула девушка, открывая дверь своей квартиры.
— Вик, проследи, — бросил Денис, и его напарник остался снаружи, а Дэн, войдя в квартиру, принюхался и успокоенно расслабился.
Саша прошла на кухню и поставила чайник.
— Зови Виктора, напою вас чаем, а сама пока немного приберусь. Пыли столько скопилось…
Девушка выставила на стол кружки, сахарницу, пачку хлебцов, и сыпанула заварки в маленький чайник.
— Александра Павловна, да, вы не беспокойтесь, мы не голодные, — смущенно пробасил Денис.
— А я и не беспокоюсь, — наливая кипяток в заварник, успокоила его девушка, — пейте и не мешайте мне, — улыбнулась она.
— Может, вам помочь?
— Нет, я сама быстрее справлюсь.
Уборка, и правда, не заняла много времени. Саша пропылесосила квартиру, вытерла пыль и помыла полы. По сравнению с домом Оборского, ее маленькая однушка не требовала приложения больших усилий.
— Все, ребята, можно выдвигаться. Мне еще к соседке зайти нужно, — приведя квартиру в порядок, объявила Саша.
— К этой крашеной, что ли?
— Нет. К Вере Ивановне, она напротив живет.
Соседка долго не открывала. Александра слушала заливающийся за дверью звонок и недоуменно размышляла. После обеда пожилая женщина обычно всегда бывает дома. Может, случилось что? Саша достала телефон и нашла номер Касторской. Долгие гудки… Наконец, в ответ раздался слабый голос соседки: — Алло.
— Вера Ивановна, здравствуйте, — обрадовалась Александра.
— Здравствуй, Сашенька, — прошелестела женщина.
— Вы не дома, да?
— Ой, Сашенька, я сейчас в больнице.
— Что-то серьезное?
— Да, вот… Сердце барахлит, врачи нашли какую-то недостаточность…
— Вера Ивановна, а в какой вы больнице? Я сейчас приеду.
— Что ты, Сашенька, не надо! — заволновалась Касторская, — Зачем тебе в такую даль добираться? Да, и нормально я себя чувствую, скоро уже выписать должны.
— Вера Ивановна, номер больницы, — не поддалась Саша.
— Пятая, — неохотно ответила женщина, — кардиология, десятая палата.
— Через полчаса буду, — заверила ее Александра. Она решительно посмотрела на охранников и распорядилась: — на Герцена.
— Девушка, вы куда? А бахилы? — пожилая женщина бдительно уставилась на посетительницу. Окошко, из которого она выглядывала, скрывало фигуру бдительной охранницы, выставляя напоказ лишь полное, добродушное лицо в морщинках.