В общем, вспомнил я о спасательных капсулах и похолодел. Капсулы на борту всего две. А людей трое: я, старпом мой и практикантка. Кажется именно тогда, в те клятые секунды я начал седеть. Капитан покидает вверенный ему борт последним: старое правило, пришедшее еще с планетарного, морского флота. Кажется, именно тогда, на самом краешке, я и понял, что это такое — жизнь. И стихи эти любимые Сашкины, в голову ударили, как тот самый метеоритный рой. «Уж сколько их упало в эту бездну»… Подумалось, настал мой черед, еще несколько десятков секунд и мир для меня кончится, но продолжит существовать далее, словно меня в нем и не было.
Как ни странно, я ясно и четко осознавал происходящее, хотя психологи и те мне до сих пор не верят, что это был не шок, а осознанный выбор, когда отдав приказ старпому эвакуироваться, я тащил Александру к площадке эвакуации, пребывая в холодном и трезвом рассудке.
Тем, кто не попадал в подобные передряги, может показаться, что эти несколько минут на корабле стояла тишь и гладь, как на полностью исправном судне. Разочарую, ничего подобного не было. Я как-то, проводя отпуск на море, попал в сильный шторм. Кораблик тогда ходуном ходил. Так вот, у нас на борту в тот момент творилось нечто подобное. Тогда я боялся только одного — что Александра может сама и не добраться до спасательной капсулы, что испугается, замнется, застынет, потеряет время и пропадет.
Мы бежали по полу, внезапно ставшему скользким словно каток, и когда пытались устоять на ногах, в момент когда он уходил из-под ног, я отчего-то вспомнил те легкие Сашкины сабо — словно молнией из темноты высветило. А потом откинул это и пошел дальше… Подтолкнул Сашку, когда она внезапно застыла, а потом на лесенке трапа, она, вцепившись одной рукой в поручень, второй удержала меня от падения. Как мы цеплялись тогда друг за друга и за все, что подвернется под руку, лишь бы удержаться на ногах и не упасть.
И… я помню выражение ее лица, когда она осознала, что капсула одна и как отступила от нее. Все это длилось едва ли пару секунд, но в память впечаталось намертво — как растерянно вздохнула, вздрогнула и отстранилась. Как ресницы ее дрогнули и как я, поймав ее, толкал к этой капсуле, надеясь, что если не удастся уговорить занять место добром, то найду силы запихать силком в спасательный кокон. В ней весу же было всего ничего, и была надежда, что не дурочка она, и должна понимать. И в какой-то момент мне показалось, что сопротивляться она перестала, видимо, вспомнив, что капитан покидает судно последним, ну или вместе с ним идет ко дну.
Только мне это лишь показалось.
«Николай Иванович, миленький», — прошептала она, когда где-то рядом как-то тихо и неопасно раздался не особо и громкий «бум». Это капсулу старпома выкинуло в пространство. Подумалось, она испугалась, но нет. Она посмотрела мне прямо в глаза и проговорила с убийственным спокойствием, совершенно ледяными какими-то интонациями. Такими что у меня мурашки бегут по коже, когда я вспоминаю. «Николай Иванович, вы же не знаете. Я — не человек, я — андроид. Элитный робот класса „капитан“».
Сказала так, что не поверить было нельзя. И все равно я ей не поверил. И мы сцепились, но запихнула в эту спасательную капсулу, как новорожденного котенка она меня. И приказ на отстыковку и старт сама отдала, видимо решив, что у меня заклинило ручное. Не знаю, понимала она или нет, но дать приказ на старт я не мог. Я до последнего искал способ открыть капсулу и поменяться с ней местами. Очнулся, только когда меня просто вдавило в ложемент перегрузкой. А потом перегрузки возросли. И еще. И еще. Все четыре ступени разгона сработали — иначе от осколочной волны было бы не уйти. И в какой-то момент меня этими перегрузками попросту вырубило.
Очнулся я в сумраке — пара лампочек аварийного освещения мерцают, словно малые звезды, да звук дыхания доносится из динамиков — это старпом мой где-то в пространстве неподалеку крутится. Очнулся он позже меня. Молодец парень, там, в пространстве ни одного вопроса лишнего не задал. Байки еще пытался травить. Да и я старался духом не падать и на больные мозоли ни себе, ни ему не наступать. Так и болтались в пространстве — на дистиллированной воде, витаминах и шоколаде, развлекая себя, чем могли. Ждали помощь.