Элла 17 октября из Петербурга королеве Виктории:
«…едем в Крым, у нас плохие новости, да хранит его Бог, опасаемся худшего…»[69]
В тот же день телеграмма Николая из Ливадии Аликc:
«Рад сообщить Тебе, что родители желают, чтобы ты приехала… Ники»
18 октября. Королева Виктория получает три телеграммы.[70]
«Ливадия. Сердечное спасибо за любезное письмо, Папа и Мама очень благодарны за Твою доброту и Твое участие, милый Папа слаб, попросил Алики приехать.
Ники».
«Дармштадт. Алики едет сегодня со мной или Эрни в Одессу, где ее встретит Элла, царица попросила ее приехать.
Виктория».
«Стоктон-он-Тис. Рад, что Алики едет в Ливадию, будет утешение для Ники. Альберт Эдуард».
Королева Виктория внучке Виктории в Дармштадт:
«L’homme propose & Dieu dispose! [Человек полагает, а Бог располагает] — Никогда это не было вернее, чем сейчас, потому что я чувствую, что Вы все теперь идете другим путем, чем я надеялась (…) Не были бы долгое путешествие и душевные переживания слишком обременительны для Алики (…) Все мои тревоги о ее будущем замужестве сейчас больше, чем прежде, когда я думаю, что она столь юной всходит на такой ненадежный трон, и ее жизнь и жизнь ее мужа будут под постоянной угрозой (…) Я вынуждена настоятельно просить не принимать никаких окончательных решений, не посоветовавшись со мной. У нее нет родителей, и я их заменяю! — Эрни, которому я телеграфировала, ответил, что останется здесь (…) Объясни Ники и обоим, что я прошу о том, чтобы они еще раз ко мне приехали, прежде чем жениться.
Вели также Гретхен и госпоже Шнейдер писать мне каждые 2–3 дня, так как у Алики не будет на это времени (…) V. R. I.»[71]
Телеграмма из Ливадии Аликc перед ее отъездом: «Пусть сопровождают Тебя мои наилучшие пожелания и молитвы в Твоем первом путешествии в нашу страну (…) милому Папа немного лучше (…) со всей любовью Ники».
Первая — и последняя — телеграмма от царя: «Очень тронут Твоей сердечной депешей. Сегодня ночью, наконец, смог уснуть. Только что получил Твое милое письмо из Дармштадта, благодарю за него от всего сердца. Жду Тебя с нетерпением. Сердечно обнимаю. Ники безмерно счастлив. Папа».
Адъютанты находящегося в Ливадии больного царя настолько забеганы, что забывают послать за Аликc к российской границе специальный императорский поезд. Так что в Крым она едет со своими спутниками на обычном поезде. Весть о приезде невесты престолонаследника разносится с быстротой молнии. Несмотря на серьезный повод ее прибытия, повсюду собираются толпы любопытных. По пути в Ливадию в открытую коляску Аликc и Николая бросают цветы, а в некоторых деревнях их встречают хлебом-солью.
Радостное настроение великолепных осенних дней, в которые вновь встречаются Аликc и Николай, резко меняется за порогом летнего дворца царя: затемненные комнаты, приглушенные голоса, механически снующие как тени слуги с каменными лицами. На верхнем этаже суетливые хлопоты вокруг больного и шепот, шепот… Аликc словно попадает в другой мир.
Несмотря на скверное самочувствие, царь Александр находит в себе силы подняться и надеть мундир. Как иначе человек его положения мог приветствовать будущую жену своего сына и наследника?
Каждый день приносит с собой надежду — и разочарование. Переменное течение болезни с обманчивыми колебаниями держит в напряжении семью и двор. Сам Александр относится к своему состоянию со смирением верующего русского — его единственная забота — наследник: его неподготовленный сын.
Постоянно приходят новые родственники. У постели больного непрерывно читает молитвы священник Иоанн Кронштадтский, считающийся Святым.
Аликc попадает в мир, пока для нее чуждый. Изо всех сил пытается она утешить Николая, не отваживавшегося выходить из дому. При этом мысли о предстоящей смерти царя и саму Аликc наполняют беспокойством — она начинает предчувствовать, чем обернется для нее внезапный переход трона к Николаю. Брату Эрнсту Людвигу она пишет: «…молись за меня, ибо я так сильно страшусь этого момента и ни Тебя, ни Папа со мной не будет…» Усердно исписывает она дневник Николая молитвами и обнадеживающими изречениями. И не только: в лихорадочной суете врачей, советников, адъютантов, членов правительства и домочадцев Аликc видит пренебрежение первенствующим положением Николая как будущего царя. Поэтому чувствует себя обязанной напомнить ему об этом в его дневнике: «Ты должен позаботиться о том, чтобы врачи говорили сначала Тебе, как обстоят дела с Твоим отцом, и только с Тобой советовались — поскольку Ты будущий царь…»