Ты поручи Нереидам меня, чтоб в море широком
Я могла обитать близ Анафы. В грядущие годы
Выйду я снова на свет, твоим предназначена внукам».
Сердце ему тот сон привело на память. Позвал он
Друга к себе Эзонида. В уме своем тот Дальновержца
Все прорицания вспомнив, не скрыл их и вот что промолвил
«Истинно, ждет тебя, друг, великая громкая слава!
1750 В море брошенный ком превратят бессмертные в остров:
Дабы потомки твоих детей обрели там обитель.
Сам Тритон ведь вложил земли Ливийской частицу
В руки твои, как дар. Не иной ведь кто из бессмертных, —
Он лишь встретился нам и тебе эту передал глыбу».
Так он сказал. Евфем же не бросил слов Эзонида
На ветер. Нет, он глыбу метнул, прорицаньем довольный,
В море на дно. И возник из нее там остров Каллиста[454]
Тотчас — святая кормилица всех потомков Евфема.
Ибо они перед тем на Лемносе синтоидском
1760 Жили; с Лемноса их прогнали мужи-тирренцы;
В Спарту прибыли после они, моля о защите;
Спарту покинувших Фер, отважный Автесиона
Сын, на Каллисту привел, в свою честь назвав ее Ферой.
Впрочем, все это случилось уже после смерти Евфема.
Словно на крыльях несясь, за кормою море оставив,
У берегов Эгины пристали герои, — пополнить
Свежей запасы воды; поднялся тут спор благородный:
Кто к кораблю, зачерпнув воды, воротится первым, —
Ибо к тому нужда их гнала и поднявшийся ветер.
1770 И посейчас, кувшины наполнив водой и на плечи
Их водрузив, проворной стопой состязаются в беге
Там мирмидонян[455] сыны, о победе споря упорно.
Милость явите мне, о род блаженных героев,
Песнь же из года в год все приятней да будет для пенья
Средь людей. Ведь уже до славного я завершенья
Ваших добрался трудов, никакой ибо больше работы
Не привелось вам нести, отплывшим прочь от Эгины.
Вам не мешали налеты ветров. В спокойствии полном
Вы миновали страну Кекропа, а также Авлиду,
1780 Что у Эвбеи лежит, и локров оиунтских селенья,
Чтобы на брег Пагасейский ступить наконец с ликованьем.
ЭЛЛИНИСТИЧЕСКАЯ ЭПИГРАММА
МЕЛЕАГР
Вступление к «Венку»
Милая Муза, кому несешь ты плоды этих песен?
Кто свивает в венок славных певцов голоса?
Свил венок Мелеагр благородному другу Диоклу,
Чтобы доверенный дар памятью доброю стал.
Белые лилии Мойры и красные сплел он Аниты;
Мало цветов от Сапфо, мало, но розы меж них.
Меланнинпид ему дал нарциссы торжественных гимнов,
А Симонид подарил поросли дивной лозы.
Благоуханные ирисы к ним приплетает Носсида —
10 Воск ее кротких страниц плавил крылатый Эрот —
Сладостно дышит Риан цветком по имени сампсих,
А у Эринны в стихах девственно нежен шафран.
Многоречив гиацинт величавых Алкеевых песен;
С черными листьями вплел Самий лавровую ветвь.
Вьются побеги плюща — цветущий дар Леонида;
Колются иглы сосны — это Мнасалкова дань.
Памфил творенья свои раскинул, как ветки платана,
Юным орешником с ним сросся Панкратов посев,
Белым тополем — Тимн, зеленою мятою — Никий,
20 И с побережных холмов травкой песчаной — Евфем.
Темной фиалкой цветет Дамагет, в словах Каллимаха
Мирт, распускаясь, таит сладостно-горестный мед.
Евфорион — с лихнийским цветком, а с нежным амомом —
Тот, которому дал имя свое Диоскур.
От Гегесиппа в венок вплетены виноградные гроздья,
Щедрою собран рукой Перса душистый камыш.
Сладкое сорвано яблоко с яблони у Диотима,
Первым цветом цветет у Менекрата гранат.
Смирнские ветви кладет Никенет, теребинтами дышит
30 Слово Фаэнна-певца, грушею Симмий высок.
Мелкую россыпь цветов сельдерея, дарящего силой,
По непорочным лугам лирник Парфений растит.
Колосом рыжим легли Вакхилидовых нив урожаи —
Жатва медовая Муз даже в одоньях мила.
В песнях Анакреон источает нектарные росы,
Но элегических строк мил и несеяный сев.
Чертополох луговой колючие волосы вздыбил —
В нем уделил Архилох каплю от глубей своих.
От Александра в венке — ростки молодые оливы,
40 От Поликлета блестит красно-коричневый боб.
Вот майоран, любимец певцов, в стихах Полистрата;
Вот финикийский кипрей из Антипатровых рук.
Вот и сирийский нард, остистыми листьями пышный, —
Дар от Гермеса — поэт, дар от поэта — цветок.
Это Гедил и с ним Посидипп, лепестки полевые;
454
Ст. 1757.
455
Ст. 1772.