– Я найду знающих людей. Уверен, их на свете хватает. Одного только Ветхого Завета мне хватит для того, чтобы оставить след в истории.
Пэм не шевелилась. Она наверняка слышала щелчки бойка и знала, что ее бывший муж оказался безоружным перед Макколэмом. Он представил ее страх. На протяжении нескольких последних дней на ее глазах то и дело гибли люди, и теперь ужас при мысли о том, что ей самой предстоит убить человека, наверняка захлестнул ее. Подобное чувство было знакомо и ему самому. Спускать курок всегда нелегко. За этим действием неизменно тянулись последствия, при одной мысли о которых бросало в дрожь. Сейчас Малоун надеялся только на то, что инстинкт самосохранения перевесит в ней страхи.
Макколэм поднял пистолет.
– Передавай привет Хаддаду.
Пэм кинулась от дверного проема, и звук ее шагов на мгновение отвлек Макколэма. Его голова дернулась вправо, и краем глаза он увидел движение. Малоун воспользовался этим моментом, чтобы выбить пистолет из его руки. В следующую секунду он ударил Макколэма кулаком в лицо, отчего тот отшатнулся назад. Он собирался броситься вперед, чтобы добить ублюдка, но тот восстановил равновесие и сам кинулся на Малоуна. Схватившись, они рухнули на один из столов и, перекатившись на другую его сторону, упади на пол. Малоун ударил врага коленом в живот и услышал, как из его груди с шумом вырвался воздух.
Он вскочил на ноги и поднял Макколэма с пола, надеясь на то, что тот после его удара все еще не пришел в себя. Однако Макколэм ударил Малоуна одновременно двумя кулаками – в грудь и в лицо. Комната закружилась перед его глазами, и он тряхнул головой, чтобы прогнать боль из головы.
Когда муть в глазах разошлась, он увидел в руке Макколэма нож – тот самый, из Лиссабона – и приготовился. Однако делать ему ничего не пришлось.
Бухнул выстрел. На лице Макколэма появилось удивленное выражение, и из раны в его правом боку хлынула кровь. Еще один выстрел – и его руки взлетели в воздух, а тело отбросило назад. Третий выстрел, четвертый, и он повалился на пол. Его глаза закатились, изо рта с каждым выдохом били фонтанчики крови, а затем он упал лицом на выложенный плиткой пол и затих.
Малоун обернулся.
Пэм опустила пистолет.
– Ты подоспела вовремя, – сказал он, но женщина не ответила. Расширившимися глазами она смотрела на дело рук своих. Он подошел ближе и взял ее за руку. Она посмотрела на него пустым взглядом.
Из теней возле дверного проема возникли человеческие фигуры. Девять мужчин и женщин бесшумно приблизились к ним. Среди них были Адам и Соломенная Шляпа. Ева опустилась на колени у тела Хаддада и горько плакала. Остальные встали на колени рядом с ней.
Пэм молча стояла и смотрела на происходящее. Малоун – тоже. Наконец ему пришлось прервать это оплакивание.
– Надеюсь, у вас тут есть средства связи? – спросил он.
Адам поднял на него глаза и кивнул.
– Мне нужно их использовать.
86
Вена
Гари и Торвальдсен вновь находились в той же библиотеке, только теперь об их присутствии было известно и Херманну, и вице-президенту. В помещении за закрытой дверью они были вчетвером. Охрана хозяина дома и агенты секретной службы остались снаружи.
– Он был здесь вчера вечером, – возбужденно сообщил вице-президент. – Наверное, где-то там. – Американец указал на второй этаж библиотеки. – Это чертово место – не меньше концертного зала. А потом он позвонил генеральному прокурору и все ему рассказал.
– Из-за этого могут возникнуть проблемы? – осведомился Херманн.
– Слава богу, нет. После того как все случится, Брент станет моим вице-президентом. Пока я в отъезде, он рулит всеми делами в Вашингтоне. Так что там все под контролем.
– Вот этот, – Херманн ткнул пальцем в сторону Торвальдсена, – вчера похитил мою дочь, причем сделал это еще до того, как успел нас подслушать.
Возбуждение вице-президента выросло еще на несколько градусов.
– И это поднимает на поверхность еще чертову кучу вопросов. Альфред, я не спрашивал тебя, чем ты тут занимаешься. Тебе был нужен Александрийское Звено, и ты его получил. Это организовал именно я. Я также не спрашивал тебя, что ты сделал с той информацией, и не хочу этого знать. Но теперь все это явно становится проблемой.
Херманн с болезненной гримасой потер висок.
– Хенрик, ты дорого заплатишь за то, что ударил меня. Этого еще не делал ни один человек.
Его слова не испугали Торвальдсена.
– Значит, настало время, – произнес он.
– И вы тоже, молодой человек.
Горло Торвальдсена словно стянули удавкой. Ему была невыносима мысль о том, что из-за него над мальчиком нависла смертельная опасность.
– Альфред, – снова заговорил вице-президент, – все уже идет своим чередом, и остановить ничего нельзя. Ты должен разобраться с этой ситуацией.
Торвальдсен понял, что означают эти слова, и на его лбу мелким бисером выступили капельки пота.
– Эти двое никогда не произнесут ни слова о том, что услышали.
– Ты убьешь мальчика? – спросил Торвальдсен.
– А ты бы убил мою дочь? Что ж из того? Да, я убью мальчишку. – Ноздри Херманна раздувались, глаза сверкали от переполнявшей его ярости.
– Ты ведь не привык к «мокрым делам», не так ли, Альфред?
– Подзуживая меня, ты ничего не добьешься.
Торвальдсен и сам это понимал, но ему было необходимо выиграть время, а там – будь что будет. Он повернулся к вице-президенту.
– Брент Грин был хорошим человеком. Что с ним случилось?
– Я не являюсь его исповедником и поэтому не знаю. Полагаю, он понял, сколь много он выиграет, заняв мое кресло. Америка нуждается в сильной руке, в людях, которые не побояться употребить власть, когда это потребуется. Брент и я – именно такие люди.
– А как насчет людей с характером?
– Это весьма расплывчатое понятие. Я предпочитаю рассматривать проблему с точки зрения выгод, которые принесет Америке партнерство с мировым бизнес-сообществом в достижении общих целей.
– Вы – убийца, – проговорил Гари.
В дверь негромко постучали, и, когда Херманн открыл ее, один из охранников вице-президента прошептал ему что-то на ухо. Лицо австрийца приняло озадаченное выражение. Затем он кивнул, и охранник вышел.
– Звонит ваш президент, – сообщил Херманн.
Брови вице-президента также изумленно взметнулись на лоб.
– Какого черта?
– Он узнал о том, что вы здесь, от секретной службы. Ваши телохранители уже сообщили ему, что вы находитесь здесь со мной и двумя другими, одним из которых является мальчик. Президент хочет поговорить со всеми нами.
Торвальдсен понял, что у этих двоих нет выбора. Президенту, очевидно, известно очень многое.
– Он также хотел узнать, есть ли на телефоне в этой комнате громкая связь.
Херманн подошел к письменному столу и нажал две кнопки на телефоне.
– Здравствуйте, господин президент, – произнес он.
– Это Дэнни Дэниелс. Я звоню из Вашингтона. Мы с вами никогда не встречались.
– Нет, сэр, но я рад даже такому, заочному знакомству.
– Мой вице-президент у вас?
– Я здесь, господин президент.
– Торвальдсен, вы тоже там? С сыном Малоуна?
– Да, он со мной, – ответил датчанин.
– Начну с трагических новостей. Я до сих пор не могу от них оправиться. Брент Грин – мертв.
Торвальдсен заметил, что лицо вице-президента исказила гримаса ужаса. Даже Херманн моргнул от неожиданности.
– Самоубийство, – продолжал Дэниелс. – Выстрелил себе в висок. Мне сообщили об этом всего несколько минут назад. Ужасно, просто ужасно! Сейчас, пока эта новость не взорвалась в средствах массовой информации, мы готовим соответствующий пресс-релиз.
– Как это произошло? – спросил вице-президент.
– Не знаю. Но что случилось, то случилось, и его больше нет с нами. Ларри Дейли тоже погиб. Взорван в своей машине. Мы понятия не имеем, кто стоит за этим преступлением.
Вице-президент скис еще сильнее и, казалось, даже стал ниже ростом.