– Что происходит? – спросил Грин.
– Те же люди, которые убили Дейли, пытались убить нас с Кассиопеей, но нам удалось от них смыться. Они, по всей видимости, пасли Дейли, заминировали его машину, а потом, когда мы выбежали из ресторана, увязались за нами.
– Знаешь, Стефани, мне кажется, что у тебя жизней – как у кошки.
– Дейли рассказал мне важные вещи, Брент. Готовится нечто ужасное, и у него есть доказательства.
– Предателем оказался он?
– Вряд ли. Скорее корону в конкурсе на предательство придется отдать вице-президенту. Дейли много чего собрал на него.
На другом конце линии воцарилась тишина. Стефани слушала.
– Улики – серьезные? – спросил наконец генеральный прокурор.
– Для «Вашингтон пост» будет вполне достаточно. Дейли был очень напуган, поэтому и обратился ко мне. Ему была нужна помощь, и он мне кое-что оставил.
– В таком случае твоя жизнь в опасности, Стефани.
– Я это и без тебя знаю. Мне нужна твоя помощь.
– Разумеется, ты ее получишь. Что тебе нужно?
– Те флэш-карты, которые я взяла в доме Дейли… Они связаны с уликами, которые есть у меня. Сам Дейли погиб, но другие-то остались! Заговор не делается в одиночку.
В трубке воцарилась тишина.
– От Коттона в последнее время не было известий? – спросила она.
– Мне об этом не сообщали. А что с Торвальдсеном? Он связывался с Кассиопеей?
– Ни разу.
Сердце Стефани билось где-то внизу живота. Она окончательно убедилась в том, что Брент Грин – предатель, и Кассиопея, глядя на ее осунувшееся лицо, тоже поняла это.
– Нам нужно встретиться, Брент. В частном порядке. Только ты, я и Кассиопея. Что у тебя с расписанием?
– Ничего такого, чего я не мог бы отменить.
– Хорошо. У Дейли были какие-то очень серьезные доказательства. Он сказал, что они указывают на конкретных лиц, вовлеченных в заговор. Он собирал эти улики довольно долго. На одной из флэш-карт, которые я тебе отдала, находится запись, в которой начальник аппарата вице-президента говорит о возможном преемнике нынешнего президента после того, как тот погибнет. Но есть и кое-что еще. Нам нужно встретиться. В доме Дейли. Ты можешь туда приехать?
– Разумеется. Ты знаешь, где спрятана информация?
– Он рассказал мне.
– Так давай разберемся с этим.
– Согласна. Значит, встретимся через полчаса.
Стефани отключила телефон.
– Увы, – проговорила Кассиопея.
Стефани не могла рассчитывать на чужие промахи.
– Мы должны быть натянутыми как струна. Дейли убили по приказу Грина. Теперь это не вызывает сомнений. И он же стоит во главе заговора, собираясь убить президента.
– И нас, – проговорила Кассиопея. – Те люди определенно работали на саудовцев. Саудовцы, видимо, считают, что Грин и вице-президент – на их стороне. Но вице при этом ведет дела с орденом Золотого Руна. Из чего следует, что саудовцы ни хрена не получат. Главный приз заберет орден и использует его по своему усмотрению.
Чем ближе они подъезжали к Вашингтону, тем больше становилось пробок. Стефани замедлила ход и сказала:
– Остается надеяться на то, что арабы поймут это раньше, чем решат разобраться с нами.
78
Синайский полуостров
Джордж Хаддад вел своего палача в Александрийскую библиотеку. Яркий свет в подземном помещении, в которое они пришли, с непривычки ослеплял. Стены казались живыми благодаря мозаичным изображениям сцен повседневной жизни: цирюльник, бреющий клиента, мозольных дел мастер за работой, художник, пишущий картину, женщины, ткущие льняное полотно. Хаддад до сих пор помнил, какое впечатление произвели на него эти образы, когда он впервые вошел в этот зал, но его теперешний спутник оставался холодным как лед.
– Откуда поступает энергия?
– У вас есть имя? – спросил Хаддад.
– Это не ответ на мой вопрос.
Хаддад удивленно вздернул кустистые брови.
– Я старый человек и вряд ли представляю для вас угрозу. Я просто любопытствую.
– Меня зовут Доминик Сейбр.
– Вы прибыли по собственной воле или по чужой?
– По собственной. Решил стать библиотекарем.
Хаддад улыбнулся.
– Эта работа не из легких.
Сейбр немного расслабился и стал разглядывать зал, в котором они оказались. Он словно оказался в соборе. Вогнутые стены, куполообразный свод, отполированный до зеркального блеска красный гранит… Колонны – не привезенные сюда, а вырубленные из этой же горы, – соединяли пол с потолком и были снизу доверху покрыты изображениями – букв, лиц, растений и животных. Ниши и тоннели, в которых когда-то были копи фараонов, заброшенные за столетия до рождения Христа, в последующие столетия были переделаны людьми, одержимыми одним – Знанием. Тогда это помещение освещалось факелами и масляными лампами. Лишь в последнюю сотню лет новые технологии позволили счистить многовековую сажу и восстановить былую красоту.
Сейбр указал на мозаичное изображение на дальней стене.
– Что это?
– Передняя часть египетской повозки, украшенная головой шакала. Иероглифы до сих пор не расшифрованы. Каждая из комнат библиотеки имеет свой символ, соответствующий ее названию. Сейчас мы с вами находимся в Комнате чудес.
– Ты так и не сказал мне, откуда здесь берется энергия.
– От солнца. Электричества оно дает не много, но достаточно для освещения, компьютеров и телефонов. Известно ли вам, что идея использования солнечной энергии родилась более двух тысяч лет назад? Превращать свет в электричество. Однако эта теория была предана забвению, и лишь в последние пятьдесят лет эта мысль снова пришла кому-то в голову.
Сейбр мотнул стволом пистолета в другую сторону.
– Куда ведет эта дверь?
– В следующие комнаты. Комнату знаний, Комнату вечности, Комнату жизни. В каждой из них хранятся рукописи. В этой их – примерно десять тысяч.
Хаддад прошел в центр зала. На полках лежали тысячи рукописных свитков.
– Большую их часть уже невозможно прочитать. Время взяло свое. Но тут есть иные, воистину замечательные труды: математика Евклида, медицина Герофила, история Мането… Они были созданы еще до того, как появились первые фараоны. А лирика Каллимаха? Его изумительное стихосложение и поэтическая грамматика?
– Ты слишком много болтаешь!
– Я просто пытаюсь помочь. Ведь если ты собираешься стать Библиотекарем, тебе необходимо постичь премудрости этой работы.
– Каким образом уцелела библиотека?
– Первые Хранители проявили мудрость, выбрав это место. Горы, сухой климат. Влажность на Синае – большая редкость, а для книг нет более страшного врага, чем вода. Не считая огня, конечно.
– Давай посмотрим другие комнаты.
– Конечно. Ты увидишь все.
Хаддад повел своего палача к нужной двери. На его лице была улыбка. Человек, держащий его на прицеле, явно не знает, кто его заложник. Это хотя бы немного уравнивало их шансы.
Херманн открыл глаза. Его руки были разбросаны по песку, на рукаве мирно устроились три бабочки. Голова раскалывалась от боли.
Торвальдсен… Он и не подозревал, что датчанин способен на такое.
Херманн с трудом заставил себя встать и увидел лежащего в двадцати футах от себя начальника своей охраны. Пистолет пропал.
Херманн подошел к своему подчиненному и посмотрел на часы. Он пролежал в отключке целых двадцать минут. Хорошо, что никто ничего не заметил! Левый висок ломило, и он осторожно потрогал пальцами солидную шишку. Торвальдсен за это заплатит!
Мир все еще кружился в его глазах, но Херманн встал и отряхнул песок с брюк. Затем он наклонился и заставил очнуться начальника своей охраны. Индус встал.
– О произошедшем – никому ни слова!
Индус молча кивнул.
Херманн подошел к висящему в углу оранжереи телефону, снял трубку и сказал:
– Найдите, пожалуйста, Хенрика Торвальдсена.
И с удивлением услышал:
– Он здесь, у ворот. Собирается уезжать.
79
Синайский полуостров