Александрия. Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV века.

Александрия Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV века

ИЗДАНИЕ ПОДГОТОВИЛИ

М.Н. БОТВИННИК, Я.С.ЛУРЬЕ и О.В. ТВОРОГОВ

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Как ты думаешь: Александр Македонский представлял в земле такое же зрелище?» — спрашивал Гамлет Горацио, глядя на человеческие кости, валявшиеся на кладбище. Датский принц недаром вспомнил здесь Александра Македонского. Великий завоеватель всегда считался в средневековой литературе классическим примером величия и бренности человеческой личности.

Александр Македонский был любимым литературным героем почти всех народов средневековья. Популярный позднеэллинистический роман Псевдокаллисфена (II—III вв.) породил ряд латинских подражаний (перевод Юлия Валерия IV в.; «История о битвах Александра Великого» архиепископа Леона Неаполитанского X в.; «Александреида» Вальтера де Кастельоне XII в.). Уже в XI в. провансальский поэт Альберих (Обери) из Безансона создал поэму об Александре. Латинские сочинения об Александре и провансальская поэма послужили источником многочисленных романов об Александре во Франции, Англии, Германии, Испании, Италии, а также и у западных славян (чешская поэтическая «Александреида» и западнославянские переводы «Истории о битвах» архиепископа Леона). Поэмы об Александре Македонском (связанные с тем же Псевдокаллисфеном) возникают и на Востоке. Александру были посвящены величайшие произведения средневековой восточной литературы — «Шах-намэ» Фирдоуси, «Искиндер-намэ» Низами и «Вал Искендера» Навои. Во всех средневековых романах и поэмах Александр выступал в роли храброго и великодушного витязя, сильнее которого оказался только один противник — ранняя и неумолимая смерть.

Мир лишь прах. Царь смущен был столь явным примером.
Станет прахом и то, что звалось Искиндером.

Эти строки Низами передают основную тему средневековых сказаний об Александре.[1] Наибольшего развития трагическая тема Александрий получила в XIV—XV вв. — в период ликвидации феодальной раздробленности в европейских странах и опустошительных войн, когда идеи всеобщей смерти и конца мира причудливо соединялись в умах людей с утопическими мечтами о переустройстве мира и новых блаженных землях за морями.

Роман об Александре, сложившийся в тот же период (вероятнее всего, в XIV в.) в Южной Европе и получивший широкую популярность у южных славян, греков и румын, отличается от других романов об Александре рядом своеобразных черт. Только в этом романе, в частности, Александр и Роксана (не играющая в других Александриях сколько-нибудь значительной роли) стали любовной парой, чем-то вроде Тристана и Изольды. Не желая оставаться в живых после смерти возлюбленного супруга, Роксана рыдает над гробом Александра и кончает самоубийством; Александра и Роксану хоронят вместе. Значительно расширилась в этом романе (по сравнению с его источником — Псевдокаллисфеном) тема приключений Александра в диковинных землях. Появилась здесь и сцена посещения Александром тех мрачных мест, где страдают души умерших, — своеобразная параллель к «Аду» Данте.

Роман об Александре Македонском, обычно называемый сербской Александрией, появился в русской письменности в XV в. Подобно многим другим «мировым сюжетам», роман об Александре органически вошел в русскую литературу, стал ее составной частью. Уже в XV в. сложилась русская редакция сербской Александрии, во многом отличающаяся от своего южнославянского оригинала. Роман об Александре увлекал русских книжников не меньше, чем их западных и восточных собратьев. Следы влияния этого романа обнаруживаются в оригинальных произведениях русской беллетристики — в повести о жестоком «мутьянском воеводе» Дракуле и в сказании о купце Басарге и его мудром сыне Борзосмысле.

Русская редакция сербской Александрии впервые публикуется в настоящем издании. В основу издания положен список, сделанный выдающимся книгописцем конца XV в. Ефросином, — древнейшая русская рукопись и, вероятно, наиболее ранняя из сохранившихся рукописей сербской Александрии.

Перевод на современный русский язык, статьи и комментарий имеют целью сделать этот классический памятник средневековой литературы доступным самому широкому кругу читателей.

АЛЕКСАНДРИЯ ПЕРЕВОД

СКАЗАНИЕ ИЗВЕСТНОЕ О ЖИЗНИ АЛЕКСАНДРА, ЦАРЯ МАКЕДОНСКОГО И САМОДЕРЖЦА ВЕЛИКОГО, ХРАБРЫМ ВИТЯЗЯМ ПОУЧЕНИЕ

Если кто хочет, пусть послушает со вниманием повесть дивную и полезную о добродетельном муже Александре, как и откуда произошел он, каких земель достиг, как благодаря своей великой храбрости и мужеству и добродетелям стал царем и самодержцем всей вселенной. Подобает же нам знать о нем, как того заслуживают мудрость его, и храбрость, и премудрый разум. По божественному промыслу явился он, праведный, во времена, когда в великом Риме царствовал Таркиней царь, а народом израильским и Еврейским государством управлял Иеремия пророк, один из архиереев. Восточными же странами обладал сын Крисфа, Дарий, а Индией повелевал великий царь Пор, Египтом же владел волшебник Нектонав. В Македонской стране и на Еламитских островах царствовал царь Филипп, грек-язычник.[2] И родился у него тогда сын, и дал ему имя Александр, что по-гречески значит, «избранный муж». И выделялся он смолоду красотой, скромностью и благонравием в глазах всех, кто его видел. Но это все было не от рождения и не по воле людской, но всему причиной был благой и великий промысел божий, потому и был он от природы добродетелен, на славу же и богатство смотрел как на что-то тленное и преходящее,[3] был снисходителен к ошибкам людей, целомудрием великим и мужеством отличался. Вот за эти четыре добродетели и назвали его царем и самодержцем всех четырех концов вселенной. И невозможно словами передать и описать достоинства, храбрость и мудрость Александра. А кто может рассказать о великом и непостижимом его мужестве?

1

Низами. Искендер-намэ. Перевод К. Липскерова. М., 1953, стр. 457. О восточных Александриях см.: Е. Э. Бертельс. Роман об Александре и его главные версии на Востоке. М.—Л., 1948.

2

царствующу тогда великим Римом Таркинею царю, началствующу тогда житии Израителскими от архиереи Еврейским государством Еремею пророку, обладающу и царствующу восточным странам Крисфову сыну Дарию царю, обдержащу же Индеею Пору великому царю, Египтом же обладающу Нектанаву волхву, царствующу Македонскою страною и Еламитскими островы Филиппу царю, греку сущу еллину. — Это введение к рассказу об Александре отсутствует у Псевдокаллисфена и в сходных с ним памятниках (см. выше, стр. 146). В перечислении царей разных стран, правивших перед рождением Александра, многие имена искажены как в южнославянских, так и в русских текстах; в перечислении допущен ряд анахронизмов. Согласно римской традиции (Тит Ливий, Диодор Сицилийский и др.), было два римских царя, носивших имя Тарквиния — Тарквиний Приск (конец VII—начало VI в. до н. э.) и Тарквиний Гордый — последний римский царь, свергнутый около 510 г. до н. э. Пророк Иеремия, один из библейских пророков, жил во времена царя Иосии и последующих правителей Иудеи (конец VII— начало VI в. до н. э.) и, следовательно, также не был современником Филиппа и Александра. Точно так же неверно утверждение, что Иеремия «начальствовал над израильскими жителями». Согласно библейской традиции, Иеремия действительно был сыном священнослужителя, но не только не был правителем Иудеи, а наоборот, был гоним за свои пророчества. В дальнейшем изложении сербской Александрии Иеремии отводится много места, и он становится постоянным советником и покровителем Александра. Роли Иеремии в сербской Александрии посвящены главы VII и VIII исследования А. Н. Веселовского (Веселовский, стр. 331—372). Названный здесь Дарий, Крисфов сын, по-видимому, не может рассматриваться как Дарий III Кодоман, исторический современник Александра. Не совсем ясно, какой именно персидский царь Дарий назван здесь современником рождения Александра. Дарий I (годы правления 522—486 до н. э.) — преемник Кира и Камбиса, и Дарий II — сын Артаксеркса (423—404 гг. до н. э.) не могли быть современниками Филиппа и Александра. Дарий Кодоман (336—330 гг. до н. э.) был сыном Арсама, а в нашем тексте назван сын Крисфа (в южнославянском тексте — «сыноу Курусову», а в греческом тексте сербской Александрии δ υίός του Κυρίσου, т. е., очевидно, «сын Кира»). Пор — правитель одной из областей западной Индии, разбитый Александром в битве при Гидаспе в 326 г. до н. э. (см выше, стр. 50) Нектонав (Нектанеб, Нектенаб) — имя двух правителей Египта: Нектанеб I (378—360 гг. до н. э.), опираясь на союз с греками, освободил Египет от власти персов; Нектанеб II (358— 341 гг. до н. э.) в союзе со спартанским царем Агесилаем также вел войну с персами. Таким образом, некоторые из перечисленных исторических деятелей (Пор, Нектанеб) были современниками Филиппа и Александра, а некоторые жили за несколько веков до них. «Еламитские острова» как часть владений Филиппа — явное искажение в русском тексте: в южнославянском — «елладскымь островомь» (острова Эллады). Именуя Филиппа «греком» и вместе с тем «еллином», сербская Александрия, по-видимому, употребляет второе из этих названий в евангельском смысле для обозначения языческого вероисповедания македонского царя.

3

славу же и богатьстсво яко тленно и мимотекущи вменяше. — Характерной особенностью сербской Александрии, резко отличающей ее от античных сказаний о подвигах Александра (Псевдокаллисфен и т. п.), является изображение македонского завоевателя как героя, близкого к христианским идеалам, верного последователя библейского пророка Иеремии (см. стр. 146—147), покорно склоняющегося перед волей божества и презирающего земные блага. Отсюда и приписываемое ему здесь презрение к славе — черта, резко противоречащая образу, созданному всеми античными историками.