«При жизни матушка Анна даже птице не разрешала летать над наслегом, — говорили тогда, — ни один кумалан[8] не был обездолен, ни одна семья без присмотра и мудрой опеки не оставалась».
Столь же мудро и самоотверженно воспитывала Анна Николаевна и своих детей.
Старший сын ее Иван Васильевич Кулаковский, родившийся в 1832 году и прозванный за вспыльчивость «Кипятком», прослыл в молодости заядлым картежником.
— Сынок, что поделаешь! — вздохнула Анна Николаевна, когда он в третий раз проигрался в карты. — Отдаю последнее, что у меня есть.
После этого Иван Васильевич не только к картам, но и к водке не подходил — так было стыдно. Иван Васильевич впоследствии и воспитал своего внучатого племянника, единственного оставшегося в живых сына Кулаковского — Реаса.
Анна Николаевна Сивцева-Кулаковская занимает особое место в истории семьи Кулаковских еще и потому, что это ведь во многом благодаря ее энергии, уму, таланту и такту вышедшие из древних преданий, легенд и песен Кулаковские укореняются в реальной жизни, где феодальные отношения уже заменяются отношениями нового времени.
В семье Сивцевых все были грамотными, и Анна Николаевна понимала, что, не получив образования, ее дети и внуки не смогут достойно устроиться в жизни.
Как считает Людмила Реасовна Кулаковская, понимая необходимость овладения грамотой, Анна Николаевна женила своего второго сына Елисея на Анастасии Собакиной — внучке и дочери известных в Ботурусском улусе[9] своей грамотностью Алексея Дмитриевича и Николая Алексеевича Собакиных.
Поначалу семейная жизнь Елисея Кулаковского с женой была вполне счастливой и безоблачной.
Наверное, Анастасия Кулаковская была похожа на героиню «Песни столетней старухи» на вершине ее жизни — в счастливом замужестве…
В семье царили любовь и мир, и такое тепло и уют сумела принести в юрту мужа молодая жена, что радовались сердца у людей, видевших это благополучие:
Жизнь действительно была счастливой, росли дети — в 1864 году появилась дочь Матрена[11], а через год сын Иван[12], однако древний мир Якутии не сразу отпустил семью Кулаковских в новое время…
Однажды в юрте Кулаковских появился незваный гость — нечистоплотный и неприятный старик.
Анастасия не знала, что это был знаменитый эвенский шаман из Усть-Маи[13], и хотя и приветила гостя, но, видимо, не сумела скрыть брезгливости, и гость вскоре покинул юрту Кулаковских…
Но с того дня, как рассказывала впоследствии сама Анастасия Николаевна сыну Алексею, Елисей Васильевич не смог исполнять супружеские обязанности.
Через девять лет Елисей Васильевич и Анастасия Николаевна позвали своего родственника шамана Албакыына покамлать и помочь им зачать дитё.
Албакыын пришел, наполнив жилище Кулаковских музыкой бубна, вначале тихой и смутной, как шум приближающейся бури. Постепенно нарастала и крепла она, наполняя юрту резким карканьем поднятых бурей ворон и жалобным криком чаек. Удары по бубну становились всё чаще и сильнее, сливаясь в непрерывный, всё возрастающий гул, и уже не птичьи крики наполняли юрту, а вздохи допотопных чудовищ…
11
12