Хотел бы я знать, что она чувствует.
Смягчив взгляд, я сжимаю ее руку чуть крепче. Прошло много времени с тех пор, как я раскрывал эту свою сторону, но хочу, чтобы она чувствовала себя комфортно в этом странном окружении. Наткнуться на мой домашний морг — не так я планировал заставить ее почувствовать себя здесь как дома.
— Они заслужили то, что с ними случилось. Моя мать этого не заслужила. Это просто карма, которая делает свою работу, вот и все.
Ее глаза становятся стеклянными, и слеза медленно скатывается по покрасневшей щеке.
Она опускает голову мне на грудь, обнимая за спину. Ее тело прижимается ко мне, и я наслаждаюсь ее теплом.
— Я тебе доверяю, — мурлычет она мне в грудь, медленно отстраняясь.
Мои глаза встречаются с ее, и я замечаю в них голод, рвущийся наружу.
Без раздумий мои губы касаются ее. Язык ощущает фруктовый вкус ее блеска для губ, когда я принуждаю раскрыться для меня.
Обхватив руками тонкую талию, поднимаю ее, и она обвивает меня ногами. Наши движения становятся отчаянными, я не могу насытиться ею.
Одной рукой смахиваю все с верстака, оно с грохотом падает на пол. Я прижимаю ее спиной к деревянной доске и толкаю свой член к сладкой сердцевине. Мне нужно попробовать ее на вкус, почувствовать, как она раскрывается вокруг меня.
Мои губы перемещаются к ее шее, запах моего геля для душа на ее коже сводит с ума.
— Мне нужно, чтобы ты была со мной, малышка.
Чувствую, как ее голова склоняется набок, я углубляю свой поцелуй. Ее грудь на мгновение перестает двигаться, и, проследив за направлением ее взгляда, вижу, как ее глаза останавливаются на куче окровавленных трупов.
— Смотри на меня, Кодак, — приказываю я. — Хорошая девочка.
— Отвлеки меня.
Я спускаюсь ниже, снимаю с нее штаны и трусики, обнажая сладкую киску.
— Черт, ты выглядишь восхитительно.
Мой рот опускается к клитору, и я начинаю сосать и облизывать ее влагу. Ее спина выгибается, и я засовываю палец глубоко внутрь, добавляя еще один.
— Алексей!
Хриплые стоны сводят меня с ума, как дикое животное, наконец поймавшее свою добычу.
— Не смей прекращать кричать мое имя. Посмотри, как они смотрят, когда тебя трахают, — склонив голову на бок, она стонет от удовольствия, глядя на безжизненные тела всего в нескольких шагах от нее. — Пусть все знают, что теперь ты принадлежишь мне и только мне.
— Я твоя.
Поднявшись на ноги, укладываю ее на пол. Расстегнув молнию, освобождаюсь от одежды, которая теперь словно мешает моему кровообращению. Ее широко распахнутые глаза устремляются на мой твердеющий член, который торчит вверх. Черная татуировка змеи, покрывающая всю его длину, скрыта, когда он прижимается к моему животу.
— О-он не поместится, — заикается она, немного отползая назад. Ее тело замирает, когда рука касается холодного тела. Пухлые губы дрожат, она закрывает глаза.
— Я сделаю все, чтобы он влез.
— Не так я представляла оргию, — говорит она.
Обеими руками раздвигаю ее колени, хватаясь снизу, чтобы притянуть ближе к себе. Она опускает ноги по бокам моих бедер, когда я выпрямляюсь у входа. Обвожу головкой своего члена вокруг сладкого бутона, дразня, пока ее тело содрогается подо мной.
— Полностью под моим контролем.
Резко двинувшись вперед, я погружаюсь в глубину ее киски с громким стоном. Ощущение, как она сжимает меня, сводит с ума, и я бешено вбиваюсь в ее внутренности, словно от этого зависит моя жизнь. Это зависимость, от которой я никогда не хочу избавляться.
Ее голова откидывается назад, ударяясь о груду тел, но она кажется настолько потерянной в происходящем, что даже не замечает кладбище рядом с ней.
Поднимая обе ноги, я прижимаю их вертикально к груди и наклоняюсь вперед, погружаясь глубже.
— Алексей, я сейчас... — слова обрываются, когда громкие стоны заполняют все вокруг нас. Ее оргазм выводит меня из себя, я набираю темп, изливая каждую каплю в ее тугую киску. Она доит меня изо всех сил, заставляя хватать ртом воздух.
Мои легкие становятся тяжелыми, грудь сдавливает, когда я прижимаюсь к ее липкому телу.
Мы лежим, прижавшись друг к другу, кажется, часами, в полной тишине.
Поднявшись на колени, я смотрю вниз на ангела передо мной. Ее обнаженное тело, все для меня. Возможно, я не смогу положить конец всему, что происходит, поскольку буря все еще сеет хаос, но я мог бы привыкнуть к тому, что она еще немного побудет здесь.
— Ну, учитывая, что тебя только что трахнули на куче трупов. Уверен, у тебя есть пара вопросов.
— Они это заслужили?
Я вытягиваю руку перед собой, помогая ей подняться на ноги, и слегка киваю.
— А как насчет их семей?
— Косковичи не верят в то, что рядом могут быть семьи или любимые люди. Это рассматривается как отвлекающий маневр.
— Их много осталось?
— Они разбежались повсюду. Мои братья везде охотятся за ними. Я убил их всех, кроме одного. Константин Коскович. С ним оказалось все непросто. Я выслеживал его в городе, и он не мог уйти далеко, вероятно, из-за снега. Я просто жду, когда он нападет, чтобы оторвать ему голову.
Она не морщится, как я ожидал, услышав мой ответ, и это вызывает у меня странное чувство гордости. Я завариваю черный чай, пока она молча сидит в гостиной, без сомнения, обдумывая очередной вопрос.
— Что произойдет, когда они все умрут?
— Я смогу вернуться домой.
Передавая ей кружку, она на мгновение замирает, нахмурив брови.