Мои руки сжимаются на черной рукоятке серебряного клинка, скучая по ощущению, когда сталь с легкостью пронзает органы. Это зависимость, от которой я никогда не захочу избавиться. Наркотик, который мне нужен, я жажду его, единственное, что помогает пережить темные дни.
Единственный плюс грядущей бури — это подготовка. Каждая деталь должна быть продумана, ничто не может пойти не так.
Когда их люди разбежались по разным штатам, мы разделились, надеясь покончить с ними всеми поодиночке. Босс не знал, что, начав драку с моим отцом, он навлечет на себя гнев его сыновей.
Не так уж много его людей затаились в этом городе, но мне удалось выследить их и пролить кровь, как они пролили нашу. Когда эта буря утихнет, я наконец-то снесу головы последним оставшимся людям в Нью-Йорке, но это должно быть медленно, мучительно, как с моей матерью.
Ветер завывает среди деревьев, ветви скрипят, сгибаясь в протесте. Листья хрустят под подошвами, я иду по саду, касаясь пальцами различных цветов, окружающих мою территорию. Я никогда не хотел замыкаться в себе, становиться тем, кем являюсь сегодня. Но, столкнувшись с угрозой, ты должен подняться и сделать то, что нужно. Предательство сажает новое семя глубоко внутри тебя, и только месть остановит его рост.
Я резко оборачиваюсь, когда из темного леса раздается громкий стук. Прижимая руку к пояснице, чувствую нож, покоящийся в ножнах, нетерпеливо ожидая, когда он сможет попробовать кровь несчастного человека. Лишь узкая полоска леса отделяет меня от остального мира, и я использую свое большое владение в своих интересах. Я знаю каждый сантиметр своей территории, изучив ее до мельчайших камешков у основания деревьев.
Звук отдается эхом, глубокий рокот, похожий на отдаленное рычание хищника, когда определяю направление, откуда он донесся. Быстро повернувшись на черных стальных ботинках, я продираюсь сквозь разросшуюся живую изгородь и бегу напрямик через густой лес.
Все замерло, звук испарился в холодном воздухе, и мои чувства обостряются. Остановившись на месте, я внимательно прислушиваюсь к любому признаку, указывающему, где может быть этот человек. Низкий звук, напоминающий урчание, доносится с дороги, когда делаю медленные шаги, осторожно ступая, готовый наброситься, как лев на свою добычу.
Аварийные огни белого Volkswagen Golf мигают ритмично с задней стороны, тогда как передняя часть машины огибает большой дуб.
Вынимая пистолет из передней части штанов, я подхожу к разбитой машине. Как обычно, прокручиваю в голове все возможные сценарии, обдумывая, что это все может быть подстроено.
Никто не ступает на мою землю, многочисленные таблички «Частная собственность» держат местных жителей и туристов подальше. Лишь враг осмеливался пересечь эту границу, но его путешествие всегда было в один конец, ведь его голова неизбежно оказывалась отдельно от тела.
Наклоняясь, заглядываю в окно маленькой машины. Белая подушка безопасности заполнила переднее сиденье, скрывая большую часть крохотного тела. Это кажется странным.
Мои ноги соскальзывают с посыпанной гравием дорожки, когда я подхожу к пассажирскому сиденью, и смотрю в окно, мое сердце замирает.
Длинные черные вьющиеся волосы скрывают одну сторону лица этого ангела, тогда как другая часть прижата к белому материалу, покрывающему руль. Ее скульптурные щеки подталкивают сомкнутые губы, формируя крошечную щель посередине. Грудь медленно поднимается и опускается, останавливаясь на мгновение, прежде чем вновь начать двигаться. Клубы дыма поднимаются от двигателя, сливаясь с темными облаками в небе.
Черный ремешок тянется вдоль ее шеи, а красная полоска ремня безопасности сочетается с цветом ее лица, которое становится все более багровым.
Резко потянув за ручку двери, я слышу, как она скрипит, а затем отрывается от верхней петли, ударяясь об землю. Я прижимаю руку к ее теплому лбу, поправляя положение на водительском сиденье, забывая обо всех правилах, которые предписывают не лезть в ситуации, не подумав. Я слышу гулкий голос отца в голове, который кричит на меня, чтобы я перестал быть таким опрометчивым.
Вытащив нож из штанов, я разрезаю ремень безопасности и черный ремешок на шее и наблюдаю, как воздух наполняет ее легкие. Капли крови стекают по лицу, собираясь на верхней части груди.
Моя рука обвивается вокруг ее бессознательного тела, когда тянусь к маленькой сумке на пассажирском сиденье и с легкостью вытаскиваю ее из машины. Прижимая крошечную фигурку к своей груди, я замечаю камеру, прикрепленную к ремешку, которая лежит у нее на животе.
Низкий гул эхом отдается вдалеке, и вспышка света заполняет темное небо. Крупные хлопья снега начинают осыпать мое лицо, я прижимаю ее еще ближе к груди, наслаждаясь теплом.
Возвращаясь к своему домику, я стараюсь сосредоточиться только на ней, слежу, чтобы ее дыхание оставалось ровным, а кровь остановилась. Но у меня есть тревожное чувство, что за мной следят, словно на меня смотрят со стороны.
Наши тела промокли от снегопада. Кровавые пятна на ее груди расползаются, так как ткань впитывает тающий снег.
Тепло от камина окутывает меня, когда закрываю дверь своего дома. Красное свечение огня танцует на стенах гостиной, и я включаю маленькую лампу и осторожно кладу ее на диван угольного цвета.
Мое тело напрягается, когда опускаюсь на кухонный стул. Хрустя костяшками пальцев и вытягивая спину, я не избавляюсь от раздражающего ощущения, пронизывающего меня насквозь.