ТИС стал фактически первым частным морским портом в Украине. Инфраструктура ТИС, созданная почти с нуля, – это 8 собственных причалов общей длиной 2 километра и 5 транспортных терминалов, три из которых – зерновой, угольный и удобренческий – крупнейшие в Украине.
Для обеспечения деятельности ТИСа было построено 60 километров железнодорожных путей, в том числе 6 километров магистральных, переданных государству; произведено углубление акватории в объеме 7 млн куб. м и выемка грунта на суше в объеме 6,5 млн куб. м.
ТИС неоднократно побеждал в Национальном морском рейтинге Украины в различных номинациях, среди которых – «Достижение года» на протяжении последних четырех лет, в 2008–2011 годах ТИС занимает первое место в Украине среди портов по перевалке сухих грузов и седьмое – на побережье Черного моря.
Алексей Ставницер был дважды признан Национальным морским рейтингом Украины «человеком года» в транспортной сфере – в 2008 и 2009 годах.
После продолжительной болезни Алексей Михайлович Ставницер умер 27 февраля 2011 года.
Начатое им дело продолжают сыновья – Егор и Андрей Ставницер.
Начало
Книги, журналы, в том числе с публикациями отца, – библиотека в доме Ставницеров была важной составляющей и формировала нравственные критерии у шестерых детей. Так же, как и музыка.
Культурные предпочтения всех членов семьи не меньше, чем исторические обстоятельства, сформировали характер и личность Алексея Ставницера.
Вадим Сполански
Российская империя конца XIX века понятия не имела о числе своих подданных. Первую перепись провели в 1896 году. Переписчики спрашивали имя собственное и, если оно было, имя родовое – фамилию. Вопрос о фамилии ставил в тупик если не большинство, то множество граждан Империи. В России, по вековой традиции, человек получал имя в крещении, но не фамилию. И Иван, к примеру, сын Ивана не становился Иваном Ивановым, он вполне мог иметь уличное прозвище. В результате первой переписи родовые имена были уточнены и закреплены документально. Но это в исконной России.
Несколько иная картина была на западных рубежах Империи. Там переписчикам достаточно часто называли как имя собственное, так и фамильное. Протянувшиеся от Прибалтики до Черного моря территории были частью Восточной Европы, которая жила иной культурой и общественной историей, но одновременно эти же земли лежали на перепутье экспансий всех империй – от Золотой Орды до Оттоманской Порты. В известном смысле население этого пространства в своих именах-фамилиях отражало историю переделов Европы.
В подольском местечке Славута переписчиками внесены в списки подданных Российской империи две семьи, которые уже давно носили фамильные имена, и этими фамилиями были Гурански и Ставницер. Вот отсюда и произрастает наше родословное древо, на котором в сентябре 1942 года проклюнулась новая веточка – Алексей (в крещении Михаил) Ставницер.
Кто же такие были Гуранские (эту фамилию носила мама Алексея)? И откуда пришли в Подолию Ставницеры? Здесь придется вспомнить, что некогда Польша была границей двух миров: просвещенного Запада и варварского Востока. Шляхта в Речи Посполитой была наделена правами и вольностями, о которых и мечтать не могла знать в соседних державах. Каждый ясновельможный князь имел собственные представления о своем праве на престол, каждый имел собственный двор и армию. Одним из древних и влиятельных княжеских родов в стране были князья Сангушко. К концу XIX века едва ли не последний представитель этого значительно обедневшего рода все еще считал оставшихся в его доме людей своим «двором» и считал заботу о них своим долгом. Вот среди таких людей, именуемых серой шляхтой, был Виктор Гурански. Попечением князя он изучал медицину в университете, где, помимо знаний профессиональных, набрался передовых идей преобразования государства и общества, стал членом социал-демократической партии.
В 1912 году это увлечение привело Гуранского к тюрьме и ссылке в Сибирь, сроком на 5 лет. Его жену и детей – Ксению, Антона и Александру – князь продолжал поддерживать. Старшая дочь Ксения обучалась в гимназии. Она и в глубокой старости изъяснялась на французском и немецком. Скорее всего, не оставил бы князь без образования и младших – Александру и Антона. Но грянувшая Первая мировая и последовавшая за ней революция прошлись по судьбам и Сангушко, и Гуранских опустошительным смерчем…
Февральская революция освободила Виктора Гурански от ссылки больным и истощенным. Он добрался до дома Сангушко лишь к лету 1917 года, на которое пришлись развал фронтов, начинающаяся разруха и голод. Свидетельство тех времен в семье не сохранилось, скорее всего, страдали, как все. Зимой 1918 года Гуранские, жившие в доме князя, лишились своего покровителя и благодетеля. Князь на гребне плотины в своем имении столкнулся с дезертирами – их банды бродили по всей прифронтовой полосе. Уже смертельно отравленные большевистскими призывами грабить награбленное и нести смерть буржуям, дезертиры оскорбили старого, но не потерявшего достоинство князя. Он ответил им, как принято отвечать быдлу. Дезертиры подняли его на штыки и сбросили в пруд. Вскоре они ввалились в дом Сангушко и потребовали у Гурански «награбленного»: денег, ценностей, вещи, вино и еду. Вчерашний каторжник и революционер ответил, что в доме, кроме убитого ими князя, больше ничего нет. Его жестоко избили. Дом разграбили. На следующий день от полученных увечий Гурански скончался. Его детей закружил и разбросал «освежающий ветер» пролетарской революции.