— Ален, о чем Вы так задумались? — Он отпил холодного кофе:
— Дело попалось очень серьезное, вот думаю, с какого конца приступить.
— Вот так всегда, дорогая. Вы можете себе представить, — жаловалась герцогиня девушке, — я приезжаю, а мой сын по уши в работе. — Потом опять повернулась к Алену. — Вы хоть отвезете нас во дворец?
— Вы остановились во дворце, герцогиня? — удивленно поднял бровь Арвиаль.
— Конечно. Я же не хочу вновь уехать, вдрызг разругавшись с Вами.
Ален усмехнулся про себя. Матери удалось уколоть его, припомнив, как от «отшивал» предлагаемых девиц. Но в этом несомненный плюс — можно будет спать дома. Он поцеловал руку матери:
— Я никогда на Вас не держал обиды, но Вы же знаете, что я очень самостоятельный, за что и уважаете меня. Но что бы ни было, я Вас всегда люблю и уважаю.
Герцогиня даже прослезилась, поднесла кружевной платочек к глазам, вытирая выступившие слезы, и погладила его по щеке. Гостья всплеснула руками:
— Как трогательно! Ален, Вы так любите Ее Светлость, что просто можно позавидовать такой идиллии.
Женщины договорились, что подъедут к герцогу на ужин. По приказу Арвиаля, кучер, вызванный в ресторацию мальчишкой-полотером за медяшку, отвез герцогиню и юную графиню во дворец, чтобы они могли отдохнуть и переодеться к ужину. Когда герцогиня уезжала, предупредила, что отдала распоряжение повару Алена подготовить ужин на три персоны, так что Ален может спокойно отправляться на работу и обязательно явиться к ужину. Проводив мать и ее протеже, герцог выдохнул. На этот раз мать за него взялась серьезно, и похоже не собирается уезжать, пока не решит этот вопрос.
Герцог вернулся в управление, чтобы еще раз просмотреть бумаги, подготовить другие бумаги на сдачу в архив. Время до ужина пролетело незаметно. И Ален даже вздрогнул, когда кучер сообщил ему, что пришло время ужина и его уже ждут. Арвиаль сел в карету и скучающим видом смотрел на мелькавшие за окном виды, выдумывая повод избавиться от очередной невесты.
Однако его мнение изменилось, когда он увидел мадемуазель Софолию. Она была прелестна: тонкая талия, высокая полная грудь, густые волосы, собранные в красивую прическу и пара локонов на шее. Все это вдобавок оттенялось модным хорошеньким платьем и приличными драгоценностями. Она вела себя очень скромно, не задавала глупых вопросов, не лезла с советами, просто слушала, улыбалась и кивала головой. впервые герцог подумал, что может мать права? Не стоит ждать или искать сариан? Ведь дети могут быть и от других женщин, пусть и не одаренные магически. Словом ужин удался на славу. Герцогиня уже в карете поняла, что сегодняшняя тактика была правильной, и двигаться нужно в этом направлении.
В последующие дни Ален выезжал с ними в театр, ресторацию, пару раз бывал на балах. Когда же прошло десять дней, он неожиданно дал матери разрешение на помолвку. Запершись в его кабинете, Арвиаль и герцогиня обсуждали это событие, и решили сделать это не раньше, чем через полтора месяца, чтобы девушка была заинтересована и ценила такой подарок судьбы. А пока он подарил ей небольшое колечко, так сказать «за приятное знакомство», таким образом обнадеживая девушку и намекая на будущее. Словом, герцогиня уезжала в веселом расположении духа, а Ален плотно сел за дело барона.
Засланные Арвиалем сыщики присылали первые результаты расследования, и жалобы подтверждались. Барон действительно был весьма жесток, насиловал и разрешал это делать своим сыновьям. Но к барону было не просто так подступиться: нынешняя фаворитка старшего короля — рыжеволосая Эйлерона, дочь барона. А ей король очень и очень дорожил. Надо было не просто собрать компромат на барона, а найти несколько свидетелей, которые не побоялись бы рассказать королю всю правду. Именно с этим и были трудности. Люди очень боялись гнева рыжего барона, который мог и убить, не считаясь даже с положением жалобщика в обществе. Арвиаль ломал голову, как бы это все провернуть.
Глава 2
Я очнулась на кровати. Такая пустота в голове, даже имени вспомнить не могу. Стала усиленно вспоминать о себе, как я тут очутилась, да и кто я есть. Прикрыла глаза и «провалилась» в воспоминания.
Ночные дежурства были у меня самые нелюбимые, но еще не любимее были внезапные замены после собственного дежурства. Бывало и такое, когда сутками из больницы не выходила. Вот после таких сдвоенных или строенных смен домой возвращалось зомби, а не я, и мне хотелось, как и ему, спать и есть. Я заглатывала пищу, совершенно не чувствуя вкуса, практически не сознавая ее запах.