— Откуда ж мне знать? Ты ж здесь только десять дней!
Ф-фу! От сердца отлегло! Хоть какой-то просвет, на лжи далеко не уедешь, а если никто обо мне толком ничего не знает, то и странностями это не назовут. С другой стороны, какого … господа полезли к девушке, едва появившейся в поместье? Неужели у них все так безнаказанно, как говорила Катария? Пока размышляла, дошли до бокового коридора с выходом на улицу. О, это удобно, даже очень: хочешь иди через улицу, хочешь через коридор. В боковой коридор выходила маленькая дверка, открыв ее попали в небольшую комнатушку, где гудела печка, предбанничек, так понимаю, а следующей была комнатушка с несколькими кадками, это, я так понимаю, баня для слуг. Какой-то маленький бойкий старичок, с бородкой-паклей как на картинках в сказках у лешего, подмигнул нам и неожиданно звонким голосом сказал:
— Красавицы, водичка самый раз искупнуться.
Я улыбнулась добродушному истопнику (так поняла его должность), кивнула подруге и, закрыв дверь за старичком, разделась. Катария поцокала языком, оглядела себя, насколько позволяли свет двух огарков свечей и боль в теле — разукрашена была здорово: синяки по всему телу разного цвета и размера, болели ребра, а сейчас, после тяжелой работы, еще и руки, ноги и спина. Как бы высокопарно не звучало, но я омывалась, а не терлась и плескалась в бане, как делала всегда, когда в нее попадала. Мое тело не выдерживало грубого прикосновения, поэтому и само мытье было осторожным и быстрым. В предбаннике подруга растерла меня какой-то мазью от госпожи со словами:
— Хвали Богов, Белль, что наша молодая госпожа милосердной оказалась. — Эм-м, это интересно. Одеваясь, понтересовалась:
— Катария, а молодая госпожа тоже здесь недавно?
— Да, где-то месяца три-четыре, она супруга старшего сына нашего хозяина — молодого барона Сейтана фон Лабор. Даже бедняжка не знает, на что согласилась, став женой этого насильника и живодера. Ведь он в первый же день ее приезда, когда она была еще невестой, завалил пьяный в ее спальню и надругался над ней! — В это время мы шли к нашей коморке, где были наши спальные места, я даже остановилась, воскликнув:
— Боги! Где ж ее родственники? Они куда смотрят? — Девушка мотнула головой:
— Ее продал сводный брат, сын ее мачехи, дав немного денег в качестве приданного, чтобы по возможности они ее отправили к праотцам. Титул графини тогда перейдет к нему, только молодой господин не дурак и мечтает, чтобы его сын принял титул матери.
— А госпожа на сносях?
— Да, так говорит ее служанка. — Да, размышлений много.
— Катария, а каков полный титул госпожи? — Подруга пожала плечами:
— Точно весь титул не могу назвать, но однажды слышала, как ее называл старый хозяин — леди Ванилия Ария графиня де Дриар. В тот день приезжал какой-то присяжный стряпчий, а может какой другой господин законник, кто их знает? — Уже открывая двери нашей общей комнаты, я решительно сказала:
— Знаешь, мне нужно завтра же незаметно для молодых баронов попасть к госпоже и лично поблагодарить ее за помощь. — На что Катария мне ответила:
— Утром сходим вместе, заодно пополним запас снадобий, заканчиваются уже.
Удобно улегшись в постели, я думала о том, что мне просто жизненно необходимы знания об этом мире, государстве и поместье, а еще научится чтению, письму на здешнем языке, и в этом мне может помочь только госпожа, другие навряд ли согласятся провести для меня ликбез, если только постельный.
Ночь пролетела незаметно, и рано утром Катария разбудила меня и вышла. Тяжелая работа накануне, баня, снадобья и хороший ужин сделали свое дело — спала я крепко, но тело все еще болело, особенно ребра. Рядом с кроватью стоял стакан с отваром и баночка с зеленоватой и приятно пахнущей мазью. Катария позаботилась. Сладко потянувшись, я ойкнула от резкой боли, очевидно, мне до полного выздоровления как до Китая пешком. Морщась, выпила отвар и натерлась мазью, потом накинула платье и вышла на улицу, чтобы застыть в изумлении, потрясенной красотой открывшегося мне вида. Солнце еще только кинуло свои первые лучи на землю, цветы колыхались от легкого чуть прохладного ветерка, из парка и сада доносился птичий щебет. Совершенно очарованная, я шагнула из двери на дорожку, а оттуда на траву, и роса, обильно растекавшаяся по травам и земле, сразу же намочила подол платья. Подошла Катария, улыбнулась, видя мое изумление красотой поместья:
— Идем, Белль, нам надо еще на завтрак успеть, — девушка взяла меня за руку и потянула за собой. Я шагнула за ней на дорожку к замку, и мое внимание сразу переключилось на здание. Оно было сложено из красноватого камня в четыре этажа, не считая двух башен по краям, огромные окна первого этажа, на других этажах поменьше, но все застекленные, это говорило о достатке. Замок выглядел внушительно, фундаментально, даже грозно, но при всем этом был потрясающ в своей какой-то старинной красоте, это чувствовалось даже на расстоянии.