— Дядя Виталий! Я писать захотела. Сейчас быстро сбегаю в кустики, а потом вернусь.
— Не надо никуда бегать. Писай здесь. Прямо на меня.
— Прямо на вас?
— Да, прямо на меня.
Теплая золотистая струйка ребенка! Девочка, нисколько не стесняясь, опоржнила мочевой пузырь на развратного дядю. Виталий Петрович изгибался, ловя волшебный поток — малолетка не умела толком писать в рот мужчине, это было в первый раз.
Лена, не в силах больще сдерживаться, присела над лежащим мужчиной и тоже пустила мощную струю, куда более толстую и длинную, нежели тоненький ручеек воспитанницы. Оросила и мужика, и девочку.
…Некие оргазмические воспоминания были прерваны вздохами черноволосой девушки, его дочери, кстати, широко и бесстыдно расставившей ноги и дрочащей свои влажные губки и киску.
— Так, папа? — то и дело спрашивала она, наяривая так и сяк.
— Так, доченька. А теперь ты спустишь не просто так, а с грязными ругательствами.
— О-о, папа! Как это пошло!
— Говори гадости! Бесстыдно!
— Моя п…, папочка… О-о-о! Ах!.. Ну все.
В. П. подошел к полногрудой девчушке (ее соски по-прежнему стояли), стал двигать шкурку туда-сюда своего стоящего как безобразную палку члена. Валька не прекращала трогать свой клиторок. В. П. наконец-таки брызнул дочери на лицо. В момент оргазма он приблизил головку пениса к прекрасным глазам красавицы. И вот…
Он поводил головкой обмякающего инструмента по щекам пятиклассницы, провел по губам, запачканными малофьей; не забыл поласкать пенисом и ушки, сначала левое, а потом правое. Даже ушной раковине девицы досталось некоторое количество липкой жидкости. Но приятней всего было мазать остатками спермы ее пухлые губки.
— О-о…
— Папа, тебе хорошо?..
В. П. молчал.
— Папа, тебе понравилось, как я дрочила?
Папа отставил большой палец на манер древнего римлянина — дарую, мол, свободу. Девчонка села на подушку-думку голой пиздой, поерзала и изрекла:
— Да, папаня, это совсем неплохо! А теперь мы поебемся. Мне надоело дрочить.
С этими словами девчушка, на маленькие упругие титечки которой стекала светло-серая жидкость с лица (В. П. обратил внимание на то, как большие капли спермы, синхронно задержавшись на какое-то мгновение на эрегированных сосках дочери таки синхронно же и упали на милый животик, внизу которого находилась заветная игрушка), положила отца на диван и ловко оседлала его, предварительно погладив мокрой обспермленной головкой пениса свои широко растопыренные девчачьи губки, не забыв и клитор. Начавший было опадать толстый член снова воспрял и легко вошел в горячее мокрое лоно возбужденной дочери.
— Так, папочка, так, еби свои доченьку… — Валька скакала на хую отца подобно ковбою на не очень-то объезженной кобыле. Хотя кто тут был ковбоем, а кто лошадкой — вопрос философский. Наконец она в изнеможении легла. Виталия Петровича поразило, как современные девчата легко, просто на ура прощаются с девственностью; мало того, дочь, на миг замерев, стала сокращать мускулы влагалища таким образом, что приятно было и ей, и ему — ну кто ее учил такой науке?
— Папа… А теперь, после всего этого, пососи меня…
Девочка приподнялась и, оглянувшись, словно опасаясь чьего-то непрошенного визита, уселась влажной вагинушкой на рот отца. Влагалище двенадцатилетней девочки оказалось немного глубже, чем он предполагал.
Дочь хотела кончать. Наверно, пора было учить уроки. Что скажет она завтра Агнессе Ксенофонтовне?
Да, вульвеныш дочери не то чтоб глубина бездонная, но, однако, вылизать его до конца — не такая уж и простая задача. Дочери хотелось, чтоб отец проник до конца, прикоснулся кончиком языка к самому дну ее маленькой убогой вселенной. Тогда она испытает еще один оргазм, на этот самый раз самый нешуточный.
Язык папани был не настолько длинным, каким его воображала Валя. Тем не менее, сидя на его рту, она с удивлением поняла, что удовольствия бывают несколько разными.
Немного странная любовь…[1]
Мужчина вновь стал мастурбировать девушку. Клитор был песней. Влажная горячая вагинка дочери с радостью принимала руку отца.
— Что, доча, тебе понравилось?..
— Очень, папа…
— Доченька, а ты сделаешь для меня приятное?
— Папочка, для тебя — что угодно!
— Пописай на меня. Ты ведь хочешь в туалет?
Девушка задумалась.
— Да, папа. Очень хочу.
— Ну так писай.
— Папка… я стесняюсь.
— Писай, доченька. Мне будет приятно.
— Прямо здесь?
— Нет, конечно. Пойдем в ванную.
1
В этой небольшой главе — внимание, читатель! — описаны