Но всё, вплоть до мельчайших деталей, поражает красотой, вкусом и элегантностью. Общий тон дворца — золотистый. А белые контуры и голубые геометрические узоры играют контрастом и вносят изюминку. Никаких кричащих деталей. Все выглядит очень спокойно и благородно.
Изящные колонны, что встречаются повсеместно, заканчиваются легкими, будто фарфоровыми капителями и расширяют пространство, которое и так кажется безграничным.
Внутренний дворик радует глаз небольшими многоуровневыми фонтанчиками, выложенными голубым и белым камнем, зелеными зонами из низкорослых кустарников и многочисленными альпийскими горками.
Вход в самый большой зал украшает великолепное обрамление свода арки, выполненное в виде тающих сосулек. А по углам замечаю расставленные огромные кубы с изломанными зеркальными поверхностями.
Меня так и тянет к ним. Хочется остановить мгновение и детально всё изучить, рассмотреть и потрогать.
Затейливый, будто обшитый парчой потолок так обескураживает, что я останавливаюсь, задрав голову вверх и приоткрыв рот.
О-бал-деть!
Красота неописуемая!
Я забываю обо всём: кто я, где я, с кем, в чём и почему.
Воплощение восточной роскоши, чудесный, как мираж, дворец околдовывает и зачаровывает.
— Избранная, — возвращает в реальность спокойный голос главного из сопровождающих, — пожалуйста, пройдёмте дальше. Уверен, у Вас еще обязательно будет время для осмотра и изучения всех деталей.
— Здесь фантастически красиво, — улыбаюсь, окидывая взглядом всё еще раз.
— Благодарю, — склоняется самый разговорчивый мужчина из четверых в небольшом поклоне.
Божечки, и не устает? После каждой-то фразы гнётся.
— Нам еще далеко? — взмахиваю рукой, давая понять, что готова двигаться дальше.
Да, в помещениях прохладнее, чем на открытом воздухе, но зимняя одежда остается зимней. А бегущая капля пота по спине заставляет ёжится и, действительно, поторапливаться.
— Нет, Избранная, еще один коридор.
— Ведите, Сусанин, — выдыхаю и настраиваюсь на последнюю часть пути, после которой, наконец, надеюсь разобраться со всеми непонятностями.
— Кто, простите? — приподнимает одну бровь мой собеседник, останавливаясь и оборачиваясь.
— Сусанин, — повторяю всем известную фамилию, пожимая плечами.
Хм, странный.
На русском языке разговаривает, а про народного героя не слышал?
Как такое может быть?
— Я — Инаш, Избранная. Вы ошиблись, — опять кланяется мужик.
— Приятно познакомиться, Инаш. Я — Алёна, — дарю улыбку и, не удержавшись, всё же уточняю. — А Сусанина Вы разве не знаете?
Вглядываюсь в лицо собеседника, пытаясь понять: издевается или реально двоечник, который школу периодически прогуливал.
— Нет, Избранная. Мы с ним не представлены друг другу, — отвечает. И я не вижу ни искорки юмора в глазах. Не шутит.
— Да, — киваю, рассматривая этого уникума, — и это логично.
Доходим до больших белоснежных дверей с красивым резным орнаментом, где с обеих сторон стоит охрана. Эти, в отличии от всех уже увиденных, облачены в черные свободные штаны и черные же рубашки до середины бедра. А к широким красным поясам прикреплены ремнями загнутые длинные клинки.
Стильненько, однако.
Их молчаливость и ноль внимания в мою сторону уже даже не удивляют.
Я же впервые обращаю внимание на то, что изначально упустила из виду.
Кроме четверки сопровождения на пути нам не встретилось ни одного человека. Дворец словно вымер…
Или же меня вели длинным путем, чтобы я никого не заметила.
Подозрительно всё как-то… Но, кажется, мы уже на месте.
— Проходите, Избранная, — распахивает обе двери Инаш, однако, сам остается в коридоре.
— А предупреждать там никого не нужно? — уточняю на всякий случай.
— О Вашем прибытии уже в курсе.
Глава 4
Ну в курсе, так в курсе.
Пожимаю плечами и делаю шаг вперед, заходя в помещение.
А потом, словно бес-хулиган в меня вселяется, отступаю назад. Смотрю на охранника слева, потом на того, что справа.
Стоят, как истуканы. На меня не обращают внимания. И взгляды строго вперед.
Да ну нет! Так не бывает!
Вожу рукой перед лицом одного — ноль реакции. Второго — аналогично. Даже не моргают, отмечаю спустя минуту.
«Они вообще живые?» — озадачиваюсь навязчивым вопросом.
Ухмыляюсь краешком губ, решая чуть-чуть схулиганить. Отслеживаю мимику лица того, что справа, и медленно дотрагиваюсь ему до носа.
Хм! Ничего.
Тогда тяну руку к его клинку.
Не успеваю приблизиться и на пятнадцать сантиметров, как смуглая крупная ладонь ложится на рукоятку холодного оружия, закрывая мне доступ.