5. ЛЕПЕШКИ И СЛЕЗЫ
С той поры как Алеш сделался вожаком, он стал невыносим. Попросил бабушку пришить ему на рукав большую букву К, как у капитанов хоккейных команд, и наболтал, будто это переходящее К, которым учительница каждый месяц награждает лучшего ученика класса.
«А почему именно К?» — удивилась бабушка.
Алеш замялся, но поскольку он известный врун, то объяснил, что К — это сокращенное латинское слово «Кербер», которое означает «самый прилежный ученик».
Это, разумеется, вздор, поскольку о Кербере нам однажды рассказывала учительница: о нем упоминается в античных мифах, это страшный пес, который охранял вход в преисподнюю. Но Алешевой бабушке это неизвестно, она латыни не знает.
— Алеш жутко задается, — пожаловался Руженке Ченда.
— Ну и что? Я, что ли, виновата? — Руженка изящно спрыгнула с белой лошади, у которой был разноцветный плюмаж и седло с серебряными украшениями. На этой лошади Руженка репетировала новый цирковой номер.
— Думаю, Алеша следует высмеять, — предложил Мирек и быстро добавил: — Чтоб он перестал задаваться.
— Какие вы странные, — сказала Руженка, — то хотели выбрать предводителя, а теперь, когда наконец его обрели, стремитесь его свергнуть.
— Мы хотели вожака, — смутился Мирек, — но предпочли бы Боржика.
— Или Мирека, — проявил я широту натуры.
— Или меня, — гордо заявил Ченда.
— Понятно, — улыбнулась Руженка. — Дальше можете не объяснять.
— Тогда помоги позлить Алеша.
Руженка решительно покачала головой:
— Если вы хотите подстроить Алешу какую-нибудь пакость, на меня не рассчитывайте.
— Ты у нас страшно справедливая, да? — усмехнулся Ченда — Но это потому, что ты Алеша как следует не знаешь.
— Вообще-то мы не собираемся его свергать, — сказал я глубокомысленно, — хотим просто, чтоб он не зазнавался, понимаешь? В конце концов, мы его выбрали, и это остается в силе. Но предводитель должен быть примером, как говорит наша классная, а не хвастаться без конца и не врать собственной бабушке.
Руженка заколебалась.
— Боржик прав, — наседал Мирек. — Поможешь нам?
Руженка нерешительно кивнула:
— Раз так…
— Ясно, — сказал Ченда, — не мешает проучить толстяка.
Мы изрядно попотели, выдумывая что-нибудь эдакое, и в конце концов лучшая идея появилась у Руженки.
— У нас в цирке есть слон Голиаф, он очень умный. Если его кто угощает, а ему это не нравится, он хватает ведро с водой и обливает того человека.
— Ну и что? — недоуменно спросил Ченда.
— Позовем завтра Алеша и станем Голиафа кормить.
— Ага! Алеш будет кормить слона, а мы что-нибудь подмешаем в еду.
— Верно, — сказала Руженка. — Я испеку лепешки и положу внутрь нюхательный табак.
— Табак?
— У папы в столе есть табак. Голиаф раскашляется, схватит ведро и обольет Алеша.
— Ура! — обрадовался Ченда и потер руки. — Испеки вечером лепешки, а мы в школе уговорим Алеша.
На другой день на большой перемене я будто невзначай подошел к Алешу и говорю:
— Предводитель, не организовать ли нам что-нибудь эдакое, раз мы компания? Руженка приглашает нас сегодня покормить слона.
Алеш благосклонно кивнул:
— Годится! Я и сам хотел придумать что-нибудь интересное. По крайней мере, увидим, сколько этот слон сжирает.
— Наверняка не больше Алеша, — прошептал мне Ченда и подмигнул, указывая на второй завтрак нашего вожака.
После обеда Руженка ждала нас у входа в цирк и повела прямо к Голиафу.
Слон лежал на полу и помахивал хоботом. Два ведра с водой стояли неподалеку.
— Рабочего, который его кормит, сейчас нет, — прошептала Руженка, — так что можно не бояться, что нам влетит.
— А чем будем его кормить? — спросил Алеш.
Руженка вытащила из сумки коробку, а когда открыла ее, у нас под носом запахло лепешками с изюмом.
— Вкусно, — со знанием дела заявил Алеш и плотоядно облизнулся. — Слонам, видно, недурно живется.
— А кто будет первым? — спросил Мирек. — Не пойдем же мы к слону все сразу.
— Допустим, я, — предложил Алеш.
— Отлично, — усмехнулся я.
Алеш взял из коробки лепешку и медленно направился к Голиафу.
Мы видели ведра с водой и Алешеву спину, поэтому предпочли удалиться на безопасное расстояние.
— Смотрите, — удивилась Руженка.
Хобот Голиафа коснулся Алешевой руки, потом свернулся калачиком, слон сунул лепешку в пасть и — ничего не произошло! Голиаф продолжал лениво полеживать, а Алеш весело крикнул, чтобы ему дали еще одну лепешку.