— А-а-а-а! — завопил Ченда и упал, ударившись носом.
Кисточка вылетела у него из рук и оставила на паркете большое синее пятно.
— Что ты вытворяешь? — нахмурилась учительница. — Ты не только нарушаешь урок, но даже ходить как следует не умеешь. Вон сколько пятен насажал на паркет!
Мы, Мирек, Алеш и я, переглянулись, а новенькая опять сидела как ни в чем не бывало. Словно Ченда не лежал на полу и не держался за нос.
— Возьми тряпку, — строго сказала классная, — и вытри как следует пол. Твой сосед тебе поможет.
Сосед Ченды — это я. Поэтому пришлось встать и идти ему помогать. Мы взяли тряпки и принялись вытирать пол возле Руженкиной парты.
— Хорошенько, — подгоняла нас учительница, — паркет должен блестеть, как зеркало.
А Руженка, которая перед уроком так благовоспитанно кланялась, пинала нас ногой и тихо смеялась.
— Работать, работать, рабы! Это вам за то, что приставали ко мне.
После рисования мы все четверо были ужасно разозлены, потому что ничего подобного с нами еще не случалось.
— По-моему, братцы, Богоушек по сравнению с Руженкой просто тряпка, — одобрительно произнес Мирек.
А Алеш поднял над головой свой пухлый кулак:
— Руженка — наш враг номер один!
2. ТАЙНА
Мирослава Драбкова сказала, что сегодня мы будем рисовать не в классе и что на переменке нам следует построиться в коридоре, потому что пойдем в Стромовку писать с натуры. Мы закричали «ура», но учительница сделала нам замечание и сказала, что она может и передумать. Тогда мы сразу стали примерными, и Мирослава обрадовалась:
— Сумки оставьте в классе, возьмите только альбомы и цветные мелки.
Мы построились, а Драбкова ушла в учительскую. Рядом с Богоушеком оказалась новенькая. Обычно с Богоушеком никто идти в паре не хочет, но новенькая этого не знала. Мы с Чендой стали позади нее, потому что Мирек сказал, что мы должны не спускать глаз со своих врагов и при удобном случае неожиданно атаковать их.
— Да, — сказал вдруг Алеш, — а если это увидит Драбица, нам всем влепит четверку по поведению.
Мирек усмехнулся и заявил, что искусство военной хитрости в том-то и заключается, чтоб учительница ничего не заметила, и что Алеш тупица.
— Что ты сказал? — обозлился Алеш.
— Вымой уши, чтобы лучше слышать, — отрезал Мирек.
Алеш размахнулся, но Мирек уклонился, и Алеш врезал по носу Ченде, который стоял позади Мирека.
— Будем драться? — воинственно произнес Ченда и встал в боксерскую стойку, желая нанести Алешу ответный удар.
— Ну вас к черту, не деритесь, — обратился я к Миреку, но Мирек меня толкнул, а Алеш дал Ченде подножку.
— Осторожно, классная! — закричала Руженка, и мы прекратили драку, мигом построившись в пары.
— Вижу, вы тут вели себя примерно, — сказала Мирослава, — вот пожалуйста, можете ведь, когда хотите.
Учительница еще раз пересчитала нас, и мы направились в Стромовку писать с натуры.
Идти рядом с Богоушеком тоска зеленая. Он не теряет ни минуты и все талдычит то, что услышал на уроке. Думаю, он и ночью во сне это делает. Я шел с Чендой позади Богоушека и Руженки, и Богоушек все время гонял Руженку по таблице умножения.
— Отвяжись, посмотри лучше вокруг, — смеялась Руженка.
Богоушек сказал, что ему незачем смотреть вокруг, потому что по естествознанию у него пятерка, а арифметика ему дается гораздо труднее.
— Тогда что это за дерево? — рассердилась Руженка и показала на каштан.
Богоушек с пренебрежительным видом ответил:
— Липа.
— Ха-ха, — засмеялась Руженка, — каштан, а не липа, эх ты, умник.
Богоушек сделал вид, будто протирает очки, а потом сердито пробурчал, что в книжке про деревья, которая у него дома, каштан выглядит вовсе не так.
Ченда подтолкнул меня, и мы с ним принялись смеяться над Богоушеком: хоть Руженка нам и враг, потому что подшутила над нами, но Богоушека она высмеяла, а кроме того, предупредила о приходе Мирославы, когда мы дрались.
Учительница привела нас к небольшому озерцу с лебедями и сказала, что мы будем рисовать мелками озеро и лебедей. И добавила, что нам не следует копаться — через час мы должны вернуться в школу и сдать рисунки.
Все расселись по скамейкам вокруг озерца, а мы с Чендой устроились рядом с Богоушеком и Руженкой.
Руженка рисовала потрясающе. Она сразу начала рисовать озерцо, и деревья, и будку лебедей, плавающую по озеру среди кувшинок, — зеленый домик с красной крышей. Мы с Чендой тоже начали рисовать. Но не так красиво. Один Богоушек не рисовал: высунув кончик языка и многозначительно прищурившись, он демонстрировал глубочайшую сосредоточенность. Потом Богоушек снял свитер и уселся на него.