С гордо поднятой головой я чинно отошел от остолбеневшего школьного сторожа.
В горле и в животе у меня здорово холодило. Через два дня началась ангина.
Мама померила мне температуру, заварила чай и сочувственно произнесла:
«Вот видишь, до чего ты изнеженный. Хорошо еще, что у нас есть лимоны. Хорошо, что я тебя за ними послала. Да что уж там, я чувствовала, я всегда по глазам вижу, когда тебя начинает прихватывать болезнь».
Я выглядывал из-под одеяла с видом великомученика.
«Вот если б были апельсины», — произнес я томно.
«Сегодня вечером папа принесет, — ответила мама, — главное, отлежаться. И чтоб это был не китайский грипп».
«Гонконгский, — поправил я маму, — ты все время путаешь. Гонконг к Китаю не имеет никакого отношения, и оттуда распространяется по миру опиум».
«Какой опиум? — переспросила мама. — Последнее время ты часто говоришь о нем».
«Это лекарственное сырье, которое курят, после него в голове появляются всякие видения».
«Ага, — кивнула мама, — видения. У тебя температура! Главное, чтоб это был не китайский грипп».
Я посмотрел в потолок и принялся считать до ста. Когда я досчитал до восьмидесяти, пришел папа и принес апельсины. Апельсины, которые стоят почти столько же, сколько лимоны, а главное, они лучше на вкус, не говоря уже о вкусе особых, белых лимонов, из-за которых я ровно неделю провалялся в постели…
Об этом случае я вспоминал, пока пеклись пирожки, а когда они испеклись, мне было позволено взять один, хоть мама и утверждает, что есть горячие пирожки вредно для здоровья, только ей невдомек, что для здоровья гораздо вреднее есть белые лимоны.
13. НАПАДЕНИЕ В ТИХООКЕАНСКОМ ЭКСПРЕССЕ
У нас дома очень противный будильник. Маме достался он от бабушки, мама гордится им, говорит, что даже если все современные будильники испортятся, с этим ничего не произойдет, он будет тикать вечно.
И правда, время от времени мы с папой покупаем к Рождеству новый будильник, но они, как правило, долго не выдерживают. Покупаем мы их, главным образом, потому, что в отличие от мамы не считаем, что бабушкин будильник тикает.
Папа утверждает, что это замаскированная адская машина, а мне тиканье будильника напоминает пулеметную стрельбу. Будильник к тому же внушительных размеров, и на него ушло немало жести. Но самое ужасное — когда он начинает звонить.
Папа говорит, что при звонке будильника ему кажется, что это труба зовет его на кровавую битву, а я считаю, что звон смахивает на шум при погрузке молочных бидонов.
Короче, это безумный будильник, хоть мама им и гордится. Потому папа и ворчал, когда мама вечером заводила будильник.
— У работающего человека свободная суббота, — считал отец, — а эта адская машина снова утром взорвется. Вот уж радость так радость.
— Мы должны проснуться, — строго сказала мама. — У Боржика завтра экскурсия. Учительница объявила сбор в семь часов, Боржику придется встать в шесть, чтобы позавтракать и не идти в поход натощак.
Тут я не мог не рассмеяться — мама набила в рюкзак столько еды, словно я собрался не на экскурсию, а на Тридцатилетнюю войну. В рюкзаке, кроме одеяла, были пирожки, колбаса, четвертушка хлеба, два яблока и мясные консервы.
Хотя по пятницам мне разрешается ложиться спать позже, на сей раз пришлось отправиться в постель уже в полдесятого. Но я все равно долго не мог уснуть, и, когда в шесть утра будильник взорвался, я не больно-то выспался.
Ну, и возле школы, где мы должны были встретиться с Чендой и Миреком, я, разумеется, оказался первым.
Мне, правда, было немножко стыдно, что у меня такой набитый рюкзак, но когда без четверти семь я увидел, как плетется Мирек, мои страхи рассеялись.
— Знаешь, — пыхтел Мирек, который тащил на спине здоровенную котомку, — я, балда, ляпнул дома, что мы будем спать в палатках, вот папа и навязал мне спальный мешок.
Я мысленно поблагодарил себя за сообразительность: на мамин вопрос, где мы переночуем и куда едем, я ответил, что едем мы в Карлштейн[11], а спать будем на турбазе.
Так что мама довольствовалась лишь одеялом и напоминанием, чтоб я на турбазе не подцепил каких-нибудь насекомых, например блох.
Ченда появился ровно в семь и еще издали закричал, что несет на спине заправский рождественский подарок.
— Пришлось взять даже два яблока, — пожаловался он и показал нам свои запасы. — Мама считает, что, если хоть на день оставит меня без присмотра, я погибну от недостатка витаминов.
Мы договорились, что на экскурсию все это не потащим, нам вполне хватит одного рюкзака с едой. Все остальное сложим в клубе.
11
Один из древнейших чешских замков, построенный во время правления короля Карла IV (1316–1378).