Зато локатор ТУБа точно зафиксировал место падения метеорита и направление его полета. Правда, он не знал, что это такое, на Венере метеориты не были обычным явлением. Но, повинуясь основному закону программы - охранять челoвека, ТУБ обошел Алешкина, склонившегося над кабелем, и загородил его спиной. . . - Отойди! - сказал Алешкин.
ТУБ продолжал стоять.
- Фу-ты! - взорвался Алешкин.- Не видишь- свет загородил.
- ...опасность...- сказал ТУБ. Алешкин мельком взглянул на лежащую вокруг безмолвную раскаленную пустыню и ничего не заметил.
- Слушай! - сказал он.- Что за фокусы. Отойди, говорю. - ТУБ отступил на шаг, и в этот момент небольшой метеоритик ударил его в спину. Упругий метапластик выдержал, но замедленная киберлогика не успела скоординировать равновесие - ТУБ качнулся и упал прямо на столбик c дистанционным термометром.
- Осторожнее! - крикнул Алешкин.
Он резко вскочил на ноги, взвился вверх метра на четыре, обрушился прямо на поднимавшегося ТУБа и опять опрокинул его. И пока он барахтался, пытаясь подняться, Алешкин снял со столбика термометр.
Хрупкий прибор был смят в лепешку.
- Посмотри, что наделал! Сколько я тебе говорил: смотри под ноги.
ТУБ стоял покачиваясь: киберлогика его еще не пришла в равновесие после удара. Он не мог объяснить, почему упал, не мог оправдаться - он не знал, как называется предмет, сбивший его с ног. Он опять опустил окуляры вниз.
- ...понял....- прохрипел он,-...смотреть под ноги.
- Понял?.. Ничего ты не понял. На чем ты стоишь? Опять на проводе стоишь!
Алешкйн сердито оттолкнул ТУБа жесткой перчаткой скафандра.
- Иди, к чертям собачьим! - Приказ был подтвержден жестом, и ТУБ послушно зашагал прямо в пустыню. Он сделал несколькo шагов, пока киберлогика не погасила импульс непонятного приказа. Тогда он остановился, повернулся через левое плечо и вернулся к Алешкину.
- ...не понял... - скaзал он.
Алешкйн отсоединил провода от поврежденного прибора и все еще был сердит. Он даже не взглянул в сторону ТУБа.
- Иди к тамбуру. - ТУБ опять замешкался.
- Выполняй! - Высоко поднимая ноги, старательно перешагивая через все лежащие провода, ТУБ зашагал к станции.
Из тамбура вышла Мей в скафандре. ТУБ, не останавливаясь, протопал мимо нее. - Бедный! - догадалась она.
- Мей, нечего его жалеть. Вы только посмотрите, что наделал этот броненосец. Мне опять будет от Паппино.
- А вам за что?
- Когда ТУБ делает что-то не так, то попадает мне, а не ему.
Мей присела возле Алешкина и ласково поглядела на него через стеклолитовое забрало скафандра.
-Приятно,- сказал догадливый Алешкйн.- Куда вас везти?
- О, тут недальек.
- Недалеко.
- Да, недальеко.. Мне нужно поискать новый проба, в Заливе Радуги
Очередная отметка температур все равно была пропущена, а к следующей Алешкйн надеялся успеть сменить сломанный прибор. И притом просил не кто-нибудь, а Мей...
Он подсадил ее к люку танкетки, вскарабкался сам и положил руки на рычаги управления.
ТУБ стоял в тамбуре и следил за танкеткой. Он держал ее в фокусе видеолокаторов, пока она не скрылась за горизонтом. Тогда он включил приемник отраженных сигналов и настроился на частоту радара танкетки.
Алешкйн разворачивал танкетку, лавируя среди хаоса скал и скальных обломков, которыми был завален Залив Радуги.
- Тоже мне, придумали название, - ворчал он. - Сплошные радуги. Мей! позвал он. - Не уходите далеко, а то я потеряю вас.
Шлепая мягкими пластмассовыми гусеницами, танкетка карабкалась по камням. Ежеминутно ее клало то на один бок, то на другой. Даже независимая подвеска кабины не спасала Алешкина от толчков. Мей была где-то там, за скальной грядой, и он пытался разыскать туда проход. В одном месте он было сунулся между скал, но решил, что танкетка, чего доброго, заклинится панцирем, гусеницы повиснут в воздухе...
"Вот будет номер!", - подумал Алешкйн.
Он повел танкетку в обход. И вдруг на вершине скалы, которую он огибал, распустился, как цветок, светлый пушистый фонтанчик и опал кучкой пыли.
За ним, подальше, вспыхнул другой. И вся каменистая пустыня внезапно покрылась фонтанчиками, как поле цветами. Они распускались то поодиночке, то по нескольку штук сразу, медленно гасли, а рядом вспыхивали другие.
Все это выглядело очень красиво. Алешкйн никогда не видел ничего похожего и не сразу сфобразил, что это такое. Но, поняв, двинул рычажок передатчика на полную мощность.
- Мей! - закричал он. - - Мей, метеориты!
Он бросил танкетку прямо на скальную гряду, танкетка встала на дыбы, чуть не опрокинулась.
И тут он увидел Мей.
Она уже бежала навстречу танкетке, прыгая со скалы на скалу, хорошо рассчитывая прыжки - - все же она была спортсменкой там, на Земле... Фонтанчики вспыхивали то справа, то слева, то далеко за ней, то впереди. Мей бежала не сворачивая, по прямой, она знала, что летящий метеорит не виден и увернуться от него невозможно. Только слyчай,- попадет или не попадет... Мей осталось совсем немного, еще три-четыре прыжка.
И тут она упала.
Алешкину показалось, что Мей запнулась. Он ждал, что она сейчас поднимется. А она лежала, перевесившись через гребень скалы. Руки ее неловко откинулись в сторону. Разбиться при падении она не могла, скафандр надежно защитил бы ее от ушибов.
Вот только от удара метеорита он защитить уже не мог...
- Мей...- прошептал Алешкин.
В танкетке было два выхода, два люка - один вверху, в защитном колпаке, другой сбоку, под колпаком. Алешкин побоялся открыть верхний люк случайный метеорит мог бы попасть в мотор. Он открыл нижний, выбрался через него и выкатился из-под защитного колпака танкетки.
Метеориты продолжали падать, но он уже не думал о них. Он вскoчил, сделал длинный прыжок, второй... не рассчитав, пролетел над лежавшей Мей и вернулся.
Поднял ее на руки легко - здесь вместе со скафандром она весила не более двадцати килограммов - и в два прыжка оказался у танкетки.
Когда он осторожно проталкивал Мей в люк, в камень рядом ударил метеорит. Алешкин заметил белую искорку пламени, и пыльное облачко хлестнуло по стеклолитовому щитку скафандра. Он положил Мей на заднее сидение. Голова ее бессильно перекатывалась внутри прозрачного шлема.