Глава 2
Александра наблюдала за происходящим на сцене, но с трудом могла сфокусироваться на действии. Её не покидало ощущение, что кто-то пристально за ней наблюдает. По спине пробежала сотня мурашек, а на лице неожиданно вспыхнул яркий румянец.
Они с Андреем оказались в ложе чуть позже остальных, оттого не успели быть представленными молодому человеку, вероятно — знакомому Кирилла, занявшему место позади них. Саша не сомневалась, что именно он сейчас прожигает дыру на её обнаженных плечах.
Александра не успела как следует его рассмотреть, но уже испытывала негодование оттого, что незнакомец посмел так дерзко её разглядывать.
Mademoiselle Игнатьева не была ветреной особой, и не собиралась млеть от неприличного взгляда постороннего человека. Саша любила кружить головы мужчинам, но при этом сама оставалась к ним равнодушной. Её кокетство не выходило за рамки приличий, а холодная неприступность придавала некую таинственность.
Александра так сильно растерялась, что не заметила, как пришло время антракта. Брат легонько коснулся её плеча, заставив спуститься с небес на землю.
— Сандра, по-моему, Лидии не терпится тебе что-то рассказать, — шепнул Андрей, слегка улыбнувшись, и предложил ей руку, помогая встать.
Саша заставила себя поприветствовать кузину, в душе чувствуя себя лицемеркой. Ведь ничего, кроме зависти, она нынче не испытывала!
— Сашенька, милая, я так рада тебя видеть! — тем временем промолвила Mademoiselle Захарова, коснувшись поцелуем щеки Александры, — ты выглядишь чудесно, впрочем, как и всегда!
Белоснежный наряд, сшитый из белоснежного муарового шёлка, действительно выглядел сногсшибательно. Пышная юбка была украшена зелёными лентами, а открытый лиф был прикрыт тонким тюлем такого же оттенка. Изумрудные ленты дополняли высокую прическу, завершая невинный облик Александры.
— Благодарю, тебя, cherі, - сухо ответила Саша, чем вызвала недоумение кузины. Обычно она была более радушна.
Кирилл и Павел приблизились к ним, прервав беседу девушек.
— Александра Александровна, Andre, позвольте представить вам моего лучшего друга, Павла Сергеевича Шафрова, — заговорил Зотов, указывая на стоящего рядом князя, — Пол, это граф Андрей Александрович Игнатьев и его сестра Александра Александровна.
Князь поклонился, не в силах перестать смотреть на стоящую напротив девушку. В своей жизни он повидал немало красавиц, но ни одна не была так хороша, как эта.
Темные локоны, уложенные в замысловатую прическу, спускались на обнаженные плечи, а серо-голубые глаза были похожи на озера небесного цвета в облачную погоду. Тонкий стан выделялся на фоне пышной юбки, скромное декольте открывало взору молочно-белые плечи и очертания девичьей груди.
— Рада знакомству! — произнесла Александра, холодно улыбнувшись.
Она поклонилась, при этом не забыв взмахнуть пышными ресницами. Саша разглядывала нового знакомого с присущим ей равнодушием.
Золотые кудри, спадающие на широкий лоб, были немного длинней, чем того требовала мода, высокие скулы, красиво очерченные губы — Mademoiselle Игнатьева была вынуждена признать, что новый знакомый очень красив.
Голубые глаза молодого человека продолжали пристально разглядывать её, отчего Александра почувствовала себя чуть ли не обнаженной. «Надо же, каков наглец!» — возмущённо подумала девушка, топнув миниатюрной ножкой.
Павел заметил недовольство Mademoiselle Игнатьевой, но не мог дать ему объяснения. Ещё никогда женщины не реагировали на него подобным образом. Привыкший покорять, а не быть покоренным, Шафров намеревался заставить надменную девицу искать его общества.
— Я тоже рад нашему знакомству, Mademoiselle, — наконец заговорил Павел, обворожительно улыбнувшись Александре, и, склонившись к её руке, запечатлел невесомый поцелуй на хрупком запястье.
Саша смерила князя недовольным взглядом. Девушка была слишком воспитанной, чтобы при всех высказать всё, что она думает о его непристойном поведении, но как только выдастся такая возможность, она непременно ею воспользуется.
Тем временем беседа продолжалась, вот только Александра уже не могла в ней участвовать. Извинившись, она поспешила в дамскую комнату.
Немного пройдя по длинному холлу, девушка остановилась, услышав позади шаги.
Обернувшись, Саша увидела Павла. Молодой человек тоже остановился, и теперь они оказались в опасной близости друг от друга.
— Павел Сергеевич, что вы тут делаете? — после недолгой паузы поинтересовалась Александра.
— А разве не понятно? Ваш уход стал для меня своего рода знаком.
— Знаком? Знаком чего, позвольте узнать? — девушка гневно нахмурилась, отчего на красивом лбу появились складочки.
— Вашей взаимности. Вы покорили меня с первого взгляда, — тихо произнёс Шафров, начиная понимать, как тонко разыграла его эта чертовка. Она казалась холодной и неприступной, но это была игра. Молодой человек не раз встречался с подобными уловками. Вот только ему не верилось, что Mademoiselle Игнатьева способна на столь нелестный поступок. И всё же, видимо, сам чёрт дёрнул его произнести эти роковые слова.
Реакция девушки не заставила себя ждать.
Хрупкая ладошка взметнулась вверх, и обоих оглушил звонкий звук пощечины.
— Вы, сударь, наглец и грубиян. Держитесь от меня подальше, если не хотите провести утро где-нибудь на окраине Петербурга с простреленным сердцем!
Подхватив длинный шлейф, Сашенька гордо прошествовала прочь, позволив Павлу с недоумением смотреть ей вслед.
Глава 3
Утром следующего дня, Александра поняла, что раздражение, которое она испытывала прошлым вечером, никуда не делось. Распахнув глаза, девушка стала смотреть в потолок.
Спустя несколько минут в комнату заглянула её горничная, Верочка.
— Барышня, вы уже проснулись? — поинтересовалась она направляясь к окну, дабы раскрыть плотные портьеры.
Саша устало прикрыла глаза. Вставать не хотелось, но и не спуститься к завтраку она не могла. У родных возникнут вопросы, а отвечать на них девушка пока не желала.
— Да, Верочка, — отозвалась девушка, выбираясь из постели, — приготовь платье, и помоги мне причесаться.
Александра приблизилась к зеркалу, мимолетно взглянув на своё отражение.
Огромные серые глаза с бледно-голубым оттенком, волосы, темным облаком струящиеся на спину… Саша прекрасно знала свои достоинства!
Ещё никогда девушка не чувствовала себя такой оскорбленной! Павел Шафров посмел сравнить её с кокоткой, намерено добивающейся его внимания! Господи, какой вздор! Она никогда не позволит себе подобного. Хрипловатый голос с едва уловимым акцентом до сих пор звучал в ушах. Александра была настолько возмущена поведением князя, что на время забыла о Кирилле.
А ведь последнее время она только о нём и думала. Саша понимала, что поступает дурно, но ничего не могла с собой поделать. Едва начав выезжать в свет, она стала проводить много времени в компании кузины и её жениха. Александра сама не смогла понять, когда дружеские чувства к графу Зотову переросли в нечто большое.
Mademoiselle Игнатьева очень любила кузину и хотела ей счастья, оттого старалась загнать неуместные чувства к её жениху в самый дальней угол души, но делать это становилось всё сложнее.
Скрывая свои эмоции, Саша всё глубже уходила в себя. Но к счастью родители и брат не замечали её уныния.
Она старалась быть весёлой и беспечной. Пару раз Александра даже давала возможность нескольким молодым людям поухаживать за ней с серьёзными намерениями, но в итоге поняла, что её сердце не способно любить кого-то, кроме графа Зотова.
Mademoiselle Игнатьева знала, что рано или поздно ей придётся обзавестись семьёй, но намеревалась обтягивать этот момент как можно дольше.
Верочка разложила на кровати несколько нарядов, позволяя хозяйки решить какой из них она нынче желает надеть. Девушка остановила свой выбор на розовом клетчатом платье с широким кружевным воротничком.
Горничная проворно причесала роскошные локоны Александры, уложив в простую прическу.
Спустившись вниз, где уже собралась почти вся её семья, Саша почувствовала, как душа наполняется теплотой.
Папенька с маменькой улыбнулись, едва она вступила в гостиную.
— Сашенька, душа моя, мы тебя заждались, — начала Татьяна Владимировна, — ты часом не захворала?
— Ну что вы, маменька, — беззаботно прощебетала Александра, — я прекрасно себя чувствую!
Она приблизилась к матери, и поцеловав ту в щеку, направилась к отцу. Обняв родителя, Mademoiselle Игнатьева заняла место рядом с сёстрами.
Александр Васильевич внимательно наблюдал за дочерью, отмечая её наигранное спокойствие. Граф находил язык со всеми детьми, но с Сашей у него были особые отношения.
От него не укрылось, что она чем-то растворена. Переглянувшись с женой, Александр Васильевич понял, что ныне не время для серьезных разговоров. Если Александра захочет, сама обо всём расскажет.
Девочки мгновенно засыпали Сашу вопросами о театре. Девушка отвечала сёстрам, намеренно упустив момент о знакомстве с Шафровым.
Бойкая Соня хотела было спросить ещё что-то, когда на пороге появился лакей, неся в руках огромную корзину, наполненную гиацинтами.
— Цветы для Александры Александровны, — почтенно поклонился слуга, вручая Саше корзинку.
Будучи неглупой, она поняла, от кого исходит сей дар.
Гиацинты означали тонкую игру, в которую входили очень серьёзные намерения. Александра была вынуждена признать, что цветы чудесны, и, более того, очень сложно отыскать их в Петербурге зимой, и всё же девушке казалось, что князь переходит всяческие границы. Она не давала ему повода, но, видимо, этому человеку неведомы любые отказы. К букету была прикреплена записка, которую Mademoiselle Игнатьева быстро пробежала глазами. Там было лишь несколько строк, но их хватило, чтобы вывести Сашу из себя.