В своих размышлениях Егоров залез в такие дебри, что не заметил Вовку.
И если бы тот его не окликнул, так и прошел бы мимо.
— Профессор, — крикнул Вовка.
Егоров обернулся.
— О-о… А я тебя не заметил.
— Что-то случилось? — настороженно спросил Вовка.
— Случилось. Давай-ка присядем где-нибудь, есть пара вопросов.
Они обошли здание метрополитена и присели на бетонный бортик.
— Итак, профессор, — беззаботно улыбнулся Вовка, стараясь подбодрить Егорова.
Не нравилось ему, что Стас начал шарахаться от собственной тени.
— Слышал про такую команду, ОВЦи?
— Овцы? Да, слышал, что есть такие. В академии говорили, что эти овцы однажды волка съели.
— Не в курсе, чем занимаются?
— Стас, ты не обижайся, но за такие вопросы офицеру ФСБ можно надолго свободы лишиться.
— Так арестуй меня, — повысил голос Стас. — Есть такая фамилия Лютиков.
Не слышал?
— Ну… Это, конечно, тоже тайна, но не очень большая. Лютиков — человек-легенда.
Он может зайти во время совещания в охраняемую комнату, снять со стены оперативные карты и оставить вазу с апельсинами. А если его вдруг поймают, он скажет, что апельсины приносил. Это не анекдот, профессор. Это жизнь.
Слушай, может, ты объяснишь мне, что случилось?
— Лютиков сегодня приходил ко мне в университет, — сказал Стас. — Я только что с ним разговаривал.
Вовка ответил не сразу. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы проанализировать слова Егорова.
— Нелепица… — задумчиво сказал Вовка. — Чтобы Лютиков начал заниматься делом о контрабанде книг… да он лучше в отставку уйдет.
— Дело не в контрабанде. Лютиков руководит ОВЦи — это Отдел внеземных цивилизаций. Он предлагал мне у него работать.
Сообщив эту новость, Стас посмотрел на Вовку, но тот ничего не ответил.
Он продолжал анализировать. Егоров терпеливо ждал.
— Значит, внеземных цивилизаций… — наконец сказал Вовка. — Теперь многое становится понятным. Луиджи не монах. И он никого не ждет. Он сам пришелец.
Ему нужна книга. И нашим она нужна. Все дело в секретах, как ни банально это звучит. В военных секретах, если угодно.
— В этом я с тобой согласен. Им всем нужна книга. В книге описана какая-то технология. Возможно даже, что перемещения во времени и пространстве здесь ни при чем. Там что-то пострашнее.
— Возможно, — все еще размышляя, согласился Вовка. — Книга-блесенка. Ярлык.
Этот ярлык нами давно принят, и незачем его менять. Мы будем землю носом рыть в полной уверенности, что эту книгу действительно написал Бруно.
А как же. Уникальная историческая реликвия. Но как-то уж слишком гладко все опять получается… Как будто нас просто подтолкнули к этой мысли.
— У меня тоже были предположения, что Луиджи пришелец, — сказал Стас, — но я от них пока что отказался. В разговоре Лютиков сказал, что мы на пороге грандиозных событий. Луиджи говорит, что за книгой пришел пришелец не со звезд, а из параллельного мира. Твои командиры пытались убедить тебя, что Бианчини обычный контрабандист. Лютиков говорит, что инопланетяне у нас частые гости, и предлагает мне сообща с ними бороться. Я одного не пойму: почему им сразу не сказать о существовании Отдела внеземных цивилизаций? Все издалека, наплели сказки о контрабанде…
— А может, Ермолов и не знает ничего о книге и пришельцах? — предположил Вовка. — Дело серьезное. Про ОВЦи наверняка знают всего лишь единицы, а ресурсы для поиска книги подключить надо. Вот и выдумали контрабанду.
А Лютиков… Ты фигура уже вовлеченная, он тебе и открылся, что есть такой отдел. Главное для них — получить книгу.
— Но он знает о том, что было в Италии и у меня на даче.
Вовка снова замолчал, как будто упустил из виду это обстоятельство, но почти сразу нашелся.
— Возможно, что и знает. По крайней мере, сразу становится понятным, куда делись чертежи Бруно. Не просто сгорел твой чуланчик, профессор, подпалили его. А чертежики тиснули. А ты все на проводку грешил. Теперь понятно, наша работа. Почерк конторы — это как отпечатки пальцев.
Егоров ничего не ответил, лишь пожал плечами, мол, все может быть.
— Знаешь, Стас, конечно, страшновато воевать с пришельцами или монахами, умеющими проходить сквозь время. Черт его знает, что они еще умеют и что у них на уме. Да и мои коллеги с Лубянки им тоже не сильно уступят, если задумают чего, но… книга. В ней все дело. Она должна быть у нас. Отдадим мы ее или нет — это второй вопрос. И если отдадим, то кому именно. Для начала ее нужно взять в руки. Нам взять.
— Книга уже в музее. Пузырев уехал к замминистра культуры. В музее будет только поздно вечером.
— Я поеду с тобой. Ты как один остаешься, к тебе сразу кто-то приходит.
То монахи, то пришельцы. А сегодня, смотри, человек-легенда зашел.
— Почему Луиджи сам не забрал книгу?.. Может, действительно, он всего лишь монах? — предположил Стас и посмотрел на Вовку.
Они запутались. Им нужно было время, чтобы во всем разобраться. А времени не было. Как будто нарочно все так и было задумано. Все бегом, на размышление нет ни минуты. И информацию все действующие лица выдавали не сразу, скопом, а дозированно. Но такими дозами, что было не поднять.
Пузырев на работу так и не вернулся. Вовка, недопив чай, тихо посапывал в кресле перед телевизором, а Стас в очередной раз набирал рабочий номер Вадика. Никто не отвечал. Положив трубку, Егоров посмотрел на часы. Двадцать минут второго. Все, что ему оставалось, это лечь спать, а завтра сходить на выставку и убедиться, что книга на месте. Потом позвонить Сергею, в крайнем случае, заставить его лично приехать в музей и сделать все, чтобы книгу можно было взять в руки. А дальше… Дальше будет видно.
Выключив телевизор, Стас толкнул Вовку в плечо и пошел стелить ему постель.
Полуразбуженный Вовка разделся, путаясь в штанинах и рукавах, добрался до маленькой комнаты и буквально рухнул на кровать. Стас улыбнулся, вспомнив, как умаялся Вовка тогда в степи, в тот далекий день, когда началась та история, постелил себе на диване и выключил в комнате свет. Засыпая, Егоров вдруг явственно почувствовал, что книгу он завтра не увидит. Он не мог объяснить почему. Он просто знал это.
Проснувшись утром, профессор первым делом посмотрел на часы. Без десяти восемь. В университет сегодня нужно прийти после двенадцати, так что в распоряжении Егорова было немного свободного времени. По пути в душ он зашел в маленькую комнату и растолкал Вовку. Тот быстро поднялся, как будто и не спал вовсе, а всего лишь дремал, и первым юркнул в ванную.
Пока Стас плескался под душем, Вовка поставил чайник и сварил два яйца всмятку. Собираясь резать хлеб, он включил телевизор, чтобы послушать новости. Стас зашел на кухню в тот момент, когда диктор объявил, что ночью Исторический музей был ограблен. Похищены несколько книг, две иконы и фамильная шпага Нарышкина. Профессор, не дослушав сообщение до конца, медленно подошел к телефону и набрал номер Пузырева.
— Станислав Валерьевич, это просто мистика какая-то, — по обыкновению заспешил Пузырев. — Книги, которые вы хотели посмотреть, снова пропали.
— С чего вы взяли, что я хотел посмотреть именно эти книги? — спросил Егоров.
— Простите, — поправился Пузырев. — Тут какое дело… я все понимаю… я имел в виду книги из аргентинской выставки. Украли всего двенадцать экземпляров, большая часть выставки на месте. Но, сами понимаете, здесь сейчас столько милиции, открытие выставки переносится, я думаю, в ближайшие два-три дня вам посмотреть книги не удастся. Мне так неудобно перед вами и перед Сергеем. Столько раз, и из-за меня в том числе, вы не могли взглянуть на книги, и вот теперь часть из них украли.
— У меня к вам огромная просьба, Вадик, — сказал профессор, сделав акцент на имени.
— Да-да, да.
— Как только станет возможным, я все еще хотел бы взглянуть на книги.
— Вне всяких сомнений! И Сергей уже звонил. Просил, чтобы я, как только появится такая возможность, сразу же сообщил вам и всячески помог.