— Я понимаю. Но, как я уже сказал — мне надо всё это обдумать.
— Ох… — раздражённая Эн со скрипом отодвинула стул и вернулась на место: — Упертый, как барашек! Неужели не видишь выгоду?
— Вижу. Но я повторюсь — это важное решение. Беря титул на себя, я не знал о некоторых нюансах.
— Незнание не освобождает от ответственности. — сверкнув глазами, ответила Эн: — Но, ладно… Я тебя понимаю. Ты просто слишком сильно рад, и тебе кажется подозрительным, что вот так с порога предлагают всё и сразу… Хорошо! Обдумай этот вопрос, а завтра — я заберу тебя. Мы полетим в Лондон, давать клятву.
— Я ещё не согласился.
— Согласишься! — улыбнулась Эн: — Ты слишком ценишь выгоду, чтобы такое упустить.
В том то и дело, что я слишком ценю выгоду. СВОЮ ВЫГОДУ, чтобы понять… Эн предлагает мне красивые наручники из чистого золота. Как мило с её стороны… Но вот то, что меня могут лишить титула и земли — это очень хреново. Однако, земля у меня есть, а вот что делать с титулом?
По сути — послать бы эту Эн куда подальше! Я мог и, честно говоря, хотел отчихвостить её прямо сейчас. Но… пока нельзя. Нужно разобраться с юридическими сторонами этого вопроса.
Когда я выходил из кафе, то чувствовал, что рыжая бестия, не моргая смотрит мне в след. Она буквально испепеляла меня своим жутковато-маниакальным взглядом. Наверняка из Ми-6 или что-то в этом роде…
Сев в машину, я постарался привести мысли в порядок и всё расставить по полочкам.
Во-первых, я совершенно не разбираюсь во внутриклановой политике. С этим вопросом надо обратиться к Княжне, потому что она у нас мегамозг и наверняка сможет мне помочь. По поводу земли и прочего — нужно обсудить данный вопрос с Голди и девчонками. Если есть шанс отказаться от сюзерена в лице Королевы, и при этом сохранить титул — нужно приложить все усилия. НО это для меня всё вот так просто. Мне плевать на Диану и всё, что с ней связано. А вот Голди, к примеру, пришел ко мне только ради рода и Ордена. Возможно, ему эта идея категорически не понравится и придется искать консенсус. Девчонки из рода Кхаузер — тут вроде проще. Они, всё же, больше привязаны ко мне. Но опять же — они там выросли. Их там воспитали! Может быть отказ будет воспринят, как предательство? Бывали же случаи, когда слуги Клана отворачивались от Главы из-за внутренних противоречий. Так что придется разбираться с этим вопросом очень аккуратно.
Припарковав «Делореан», я направился к себе. Хочу поскорее избавиться от делового костюма и надеть, что-нибудь домашнее.
Поднявшись на свой этаж, и открыв дверь, я тут же впал в ступор. На диване, обнимая Моба, неистово рыдала Асами… Вот это реально был не тихий женский плач, а самые настоящие рыдания от безысходности. Как будто, кто-то умер…
Подлетев к ней, я тут же обнял девушку, и погладив по голове, аккуратно спросил:
— Что случилось?
— К… К… Княжна… — заикаясь ответила она, не в состоянии успокоиться.
— Что с ней? — я почувствовал, как по венам пробежал мороз.
— Её… Её… Забрали! Нацепили… Нац… Нацепили наручники, как на преступника!! И увезли!!!
— Кто?!
— Император… Павел Второй! Я… Я… Она сказала не говорить тебе… Даже не представляю, что могло произойти…
— Твою мать… — обреченно выдохнул я, и присев на одно колено, взял её за руки: — Асами! Давай успокоимся. Я с тобой! Сейчас вместе сходим к Директору и всё узнаем. Идет?
«Да уж… Как говорил один мой русский приятель — по ходу дела, по этапу девка пойдет.»
— Ой, замолчи, мохнатый! И без тебя тошно. — холодно произнес я, пытаясь успокоить Асами: — Милая… Давай сперва узнаем! Хорошо? Вдруг там ничего страшного?
— Принцессу не будет заковывать в кандалы… родной отец… если там нет ничего страшного… — всхлипнула Асами: — Можно я возьму Моба с собой?
— Можно.
Я вытащил упаковку бумажных платков и протянул ей. Асами довольно быстро привела себя в порядок, но всё же покраснение лица и убитые горем глаза выдавали трагедию.
Быстро выбежав из общаги, мы дошли до центрального корпуса, и без стука заглянули в кабинет Директора.
Он восседал на своем привычном месте и опять, что-то чиркал.
— Я, конечно, всё понимаю, Господин Мотидзуки… Но давайте, на будущее, всё же будем соблюдать субординацию? — произнес Окумура-доно, не отрываясь от текста.
— У меня слишком много вопросов и претензий… Но главное не это. — я подошел к нему: — Что случилось с Княжной?
— Кхм… — Директор кашлянул, и отложив дорогую ручку, внимательно взглянул на меня: — Вы зазнаетесь, Господин Мотидзуки. Я стараюсь для вас… Но вы сейчас ведете себя просто отвратительно!