Мужчина как раз опустился с поцелуями к себе, провел языком от уха до плеча. Меня, словно, молнией ударило. Не от ощущений, их я почти не замечала. От осознания.
«Я теперь такой же. мутант, как этот», — с брезгливостью подумала, вспоминая с чего начались мои ночные неприятности.
— Как. Ты. Мог?! — заорала, откуда-то нашлись силы оттолкнуть Лукрецкого. — Я. Не. Хочу!
— заревела я.
— Влада! Влада! Успокойся, детка, — видимо, не такой реакции этот недочеловек ожидал от меня. Наверное, считал, что преподнес мне дар.
Лукрецкий обнял меня и начал успокаивающе поглаживать по волосам, спине… В его прикосновениях больше не чувствовалось сексуального подтекста.
— Что я сделал, девочка? Чего ты не хочешь? — осторожно спросил он, когда я, продолжая реветь, уткнулась в плечо своего обидчика, подсознательно ища защиты у того, кто испортил мне жизнь.
— Шерстью покрываться не хочу. И выть на Луну тоже. — всхлипывая, начала перечислять все свалившиеся на мою голову неприятности. — И людей убивать не хочу! Людей особенно! — завыла, заходясь в новом истерическом плаче.
— Э-э?! — кажется, мне удалось ошарашить Лукрецкого. — А почему ты должна хотеть убивать людей? — аккуратно уточнил он.
— Ты. Меня. Сделал. Такой.
— Какой?
— Такой.
— Влада, — Лукрецкий встряхнул меня, пытаясь привлечь к себе внимание или вырвать меня из истерики, — что я сделал?
— Меня… оборотнем! Ты укусил! — обвиняюще завопила, стоило лишь представить, как через неделю покроюсь шерстью, и ткнула его пальцем в грудь. О, Боже!
— Ты не станешь оборотнем!
— Ты меня укусил!
— Это немного другое, — замялся он. — Давай, ты успокоишься, и мы поговорим. Может, выпьешь водички?
— К черту, вода! Что ты со мной сделал?! — прокричала, подсознательно не смея оскорблять Лукрецкого. В мыслях его костерила и ругала, на чем свет стоит. Но вот озвучить даже самый безобидный вариант отчего-то не захотела. или не смогла.
— Это брачная метка. Ты всего лишь моя жена по-волчьим законам, Влада.
ВСЕГО ЛИШЬ.
ЖЕНА.
— ЧТО?!
— Влада, не кричи, — поморщившись, произнес Лукрецкий. Признаю, в этот раз вопила в лучших традициях сирен, расположенных на крышах машин, когда те спешат по чрезвычайным ситуациям. Пронзительно и громко. — Я понимаю, что ты сейчас на эмоциях, но никогда не повышай на меня голос.
— Объяснись, — прикрикнула на него. Даже, если бы хотела, не смогла произнести спокойно. Вся кипела изнутри, а тело дрожало от ярости. Мне хотелось наброситься на Лукрецкого, потому что я не понимала, что происходит. Самое худшее, что может случиться, когда ты не понимаешь ситуацию и не знаешь, как себя вести. Не можешь контролировать собственные эмоции. Думать не можешь, хочешь только крушить. А он, Лукрецкий, был слишком близко. Потянулась к его плечам, чтобы обрести хоть какую-то опору и вонзила ногти в кожу. Только в этот раз он не поморщился даже.
— У каждого оборотня есть истинная пара, — его руки развязали пояс халата и скользнули мне на талию. — Единственная в своем роде. Дарованная нам Луной. Встретить ее почти невозможно, но если это случается, мы связываем себя с ней брачной меткой.
— Я тебе дорога? — я закинула вторую ногу на мужское бедро.
— Да. Влада, я…
— Ты меня не отпустишь? — перебила оборотня, сделав для себя очередной вывод.
— Нет, — этого мне было достаточно, чтобы принять решение. Придвинулась ближе к Лукрецкому и впилась ему в губы. Судя по тому, что мужчине потребовалась сегодня, чтобы ответить, он не ожидал. Но быстро сумел взять под контроль ситуацию, чтобы вести в этой извечной игре. Впрочем, я не препятствовала. Я позволила себе расслабиться, стараясь выкинуть всю лишнюю информацию из головы и осознать:
1. Лукрецкий — оборотень. Большой волк. Можно взять ружье и открыть охоту. Мне как раз не помешает новый меховой коврик. И ведь даже полиция ничего не сделает, может, оштрафует, если вовремя не получить охотничий билет и пострелять вне сезон. Хотя, о чем я? Там ведь даже какое-то вознаграждение полагается за отстрел вредных животных. Есть у моего супруга друг — заядлый охотник.
2. Просто так меня не только из квартиры не выпустят, возможно, меня, вообще, не выпустят. Вспомнились, рассказы сестры о закрытом поселке. Стоп! Сестра, муж матери. Как она там сказала? «Демьян — хозяин поселка, где живут наши родители». Возникло предположение, от которого холодный пот выступил по телу, но которое следовало проверить первым делом.