Лукрецкий завел машину, машинально кивнул, наверное, своим мыслям.
— Я все-таки приобрету шест для домашнего использования, — сообщил он после нескольких минут тишины, — если при одной мысли об этом у тебя сбивается дыхание.
— Демьян, перестань, я не хочу дальше обсуждать эту тему, — мне, действительно, было неприятно. Мысли казались слишком реальными. Мне было лишь достаточно представить шест в неизвестной комнате и раздевающегося оборотня, как я ощутила влагу между ног и противное тянувшее чувство внизу живота. Еще не хватало самой начать предлагать себя оборотню. Я не исключала подобной вероятность, но делать это в первый же день… Так низко я не пала! В конце концов, я не какая-нибудь похотливая самка! Некстати, вспомнился рассказ сестры о том, как озабоченно ведут себя волчицы, встретившие истинную пару.
Лукрецкий хмыкнул, но просьбу выполнил.
— Ты не хочешь выходные провести со мной в стае? — поинтересовался мужчина. Задумалась. Идея «сдать Лукрецкого на опыты» мне по-прежнему была не по душе. Поэтому теперь поездку загород даже не рассматривала. Не сказать, что я успела смириться с участью вынужденной спутницы оборотня, но в данный момент не видела в этом чего — то катастрофичного. Да, мне не нравился способ, которым мужчина добился моего «расположения», но я перестала столь категорично воспринимать новые отношения. Лукрецкий казался теперь более адекватным. Он вроде бы старался наладить со мной отношения, шел на уступки.
Мне требовалось время, чтобы понять и оценить. Я пообещала себе, что если в течение недели оборотень не нарушит наши договоренности, я попытаюсь ответить ему взаимностью. Мне уже не так хотелось сохранять брак и отношения с Лапиным. Больше всего в отношениях боялась предательства и вот в этот момент не представляла, чего ждать от супруга. Если верить Лукрецкого и Инге, то оборотень предать свою истинную пару не может. Это табу. Аксиома.
— Поясни, пожалуйста, что включает в себя понятие «провести выходные в стае». Сдается мне, что ты не только хочешь показать мне свой дом.
— Во-первых, наш дом, — поправил меня оборотень. — Во-вторых, ты абсолютно права. Я хочу представить тебя, как мою пару и Луну.
— Это преждевременно, Демьян, — чуть подумав, добавила. — Я пока не готова. Ты действуешь слишком быстро и снова давишь. Я еще не привыкла к твоему появлению в моей жизни, чтобы знакомиться с кем-то еще и тем более брать на себя какие-то обязанности.
— Ты ошибаешься, детка. Я не давлю, просто поинтересовался твоим мнением. Нет, так нет,
— отчего-то подобная сговорчивость вызвала чувство настороженности вместо радости, что Лукрецкий снова уступил.
— Ты мог бы показать мне твой… наш дом в воскресенье, — расплывчато произнесла. Единственный человек из стаи, с кем бы я хотела пообщаться — мама. Посмотреть, как она живет было бы весьма любопытно. Возможно, мне другой случай больше не представится. Потому как одним из вариантов избавления от Лукрецкого мне представлялся переезд в другой город. — У меня сегодня очередная смена, а учитывая, что завтра выходной, будет наплыв посетителей. Закончу я только под утро, половину субботы буду отсыпаться, а на вторую половину у меня есть планы.
— Могу узнать какие?
— Например, я хочу сходить в спортивный клуб, — Лукрецкий кивнул. Непривычно было, что мужчина снова согласился и не возразил. Все-таки я не выдержала:
— Тебя, словно, подменили, Демьян. Почему ты так легко идешь на уступки?
— Мы ведь это обсуждали, — обсуждали? Он издевается? Вчера за ужином он заявил: «Я могу тебя запереть в доме и брать, когда пожелаю. Есть второй вариант. Мне он нравится больше, поэтому я согласен». А мне хотелось понять мотивацию поступков, только это позволяло по-настоящему узнать человека.
— Тебе так кажется, — произнесла. — Ты так и не сказал, отчего передумал.
— У меня было время подумать и понять, что ты права. Я поступил с тобой подло. Ты заслуживаешь другого обращения. Теперь ты «Моя» и я пытаюсь доказать, что это не так ужасно, как ты себе нафантазировала, а я не такое чудовище, как ты вообразила. Я хочу рядом видеть с собой не просто пару, а любимую женщину, которая станет для меня не только женой, но и другом.
— А ты случайно не понял, что ревновать меня к моей работе глупо?
— Согласен. Не заметил, чтобы ты проявляла хоть какой-нибудь интерес к стриптизерам.
— Они для меня не больше, чем красивые экспонаты где-нибудь в музее. Посмотреть приятно, трогать запрещено. В моем случае, даже противно, — поведала. — Я с самого начала не воспринимала их, как мужчин. Ты прав в чем-то. Подобный способ заработка имеет право на существование, я даже не осуждаю сферу деятельности. Только вот мой мужчина таким образом зарабатывать на жизнь не может.