Лукрецкому пришлось дважды объехать ЗАГС, прежде чем он нашел устраивающее его парковочное место, втиснувшись между украшенными искусственными цветы и обручальными кольцами иномарками и белым лимузином.
Я молчала, знала по собственному опыту, как ужасно раздражают советы, когда ты ведешь автомобиль. Конечно, предпочла бы выйти, и пусть дальше себе искал парковочное место. Машину супруга мы тоже дважды проехали. Она оказалась пуста, видимо, Лапин предпочел дожидаться меня внутри знания.
Когда зазвонил мобильный телефон, не удивилась и не глядя, приняла вызов:
— Да, — ожидала услышать Игоря, но никак не ХХХ.
— Владлена Юрьевна, доброе утро!
— Здравствуйте, Галина Леонидовна! — меня не насторожил звонок начальства, но обычно ко мне не обращались столь официально. Вероятно, опять что-то случилось. Например, меня попросят принять заказ от поставщиков. Иногда мне приходилось выходить в дневное время. Ничего против не имела, внеурочные часы неплохо оплачиваются.
— Ваше заявление рассмотрено, — как рассмотрено, когда оно порвано? — Подписано сегодняшним числом. За расчетом и документами Вы можете подъехать в офис в любое удобное время с девяти по шести, с понедельника по пятницу. Рады были сотрудничеству. Всего доброго! — женщина не стала дожидаться моего ответа, прервав звонок. А до меня постепенно стало доходить, что меня только что уволили. Вышибли. Да, я теоретически была готова к тому, что мне не удастся сохранить любимую работу, но такое внезапное увольнение, словно, обухом по голове. И еще это Владлена Юрьевна…
— Демьян, скажи честно, ты имеешь отношение к моему увольнению? — повернулась к мужчине, который расслабленно откинулся на спинку водительского кресла и прикрыл глаза.
— Вот откуда ты, такая умная, взялась? — он даже не пошевелился. Другого подтверждения мне не требовалось, Лукрецкий постарался. Мне захотелось накинуть на него, накричать или ударить. Глупо и бесполезно. — Да, попросил оказать мне маленькую услугу. Я сталкивался с владельцем. — дослушивать не стала, открыла дверь и выскочила из машины.
— Влада, подожди! — с оборотня вмиг слетело показное спокойствие. Он обогнул иномарку и схватил меня за руку за считанные секунды.
— Пусти! — попыталась вырваться. Непонятная обида клокотала внутри, все-таки не сдержалась и пнула его коленом. Создалось впечатление, что он даже не заметил, а вот мне было больно. — Как ты мог?!
— Ну, чего ты бесишься? — в мгновение он сломил мое сопротивление, обнял и крепко прижал к себе. — Ты ведь все равно собиралась уйти, я просто сделал так, что тебе не пришлось отрабатывать положенные две недели.
— Сделал он, — произнесла и всхлипнула.
— Детка, что ты, в самом деле? Мне казалось, мы все обсудили. Без работы ты не останешься.
— Именно, что тебе казалось. Почему ты разрушаешь все, к чему прикасаешься? Да, я была согласна уволиться, но хотела это сделать на своих условиях, — понимала, что в принципе обвинения беспочвенные. Бесилась больше от того, что Лукрецкий опять вмешался в мою жизнь. Его было слишком много. Нет, мне нравилось, что этот мужчина был рядом. Но получалось так, что я не могла не спрятаться, не уединиться. — Ты же влез, куда только можно, подменяя и навязывая собственные правила. Мужа заменил собой, даже денег обещал дать на собственное дело. Верю, что дашь и поможешь раскрутить. Только что прикажешь делать мне? — сумбурно изливала на оборотня все, что накипело внутри меня. — Где хоть иллюзия свободы, о которой я просила? Почему ты не можешь просто дать мне время? — со злости я еще раз пнула Лукрецкого ногой.
— Все сказала?
— Нет!
— А теперь помолчи и хоть минуту поразмышляй о том, из-за чего ты бесишься на самом деле.
— Из-за чего?
— Тебе не нужны ни свобода, ни время!
— И что мне, по-твоему, нужно?
— Я! — самоуверенно заявил Лукрецкий, а я ударила его кулаком в плечо. — Я потакаю всем твоим капризам исключительно потому, что хочу, чтобы ты быстрее приняла это, как данность. Я идеален для тебя, Влада, как и ты — создана для меня. Ты понимаешь, что наша связь — это подарок? Подарок для нас обоих. Если ты не будешь так упорно отказываться признавать очевидное, поймешь, наконец, как нам обоим повезло.
— Потакает он! Ты так говоришь, словно, год прошел! Ты меньше суток вел себя более-менее прилично!
— То есть ты уже готова признать, что мое общество тебе не столь противно?
— Готова, черт тебя подери!
— Видишь, какой прогресс, милая, — сообщил Лукрецкий, явно издеваясь надо мной. Я не уловила ту тонкую грань между правдой и сарказмом, которую перешагнул оборотень. Но он был прав, если задуматься. Мне нравился этот мужчина, меня привлекали перспективы, которые он обещал. Признавать этого мне не хотелось. Простить то, как мы пришли к этому, не могла. Ведь что ему стоило немного за мной поухаживать, а не насильно ставить метку? — Ты успокоилась?