На обратном пути Ксандра поймала яркую бабочку, севшую на корзину, и показала её своему спутнику.
— Красивая, правда? — спросила она.
— Вы слишком много вкладываете в это слово, — сухо ответил он. — Разумнее исходить из понятия пользы.
— Но ведь этот твой корабль не зовётся просто «кораблём»! — возразила девушка. — кто-то же дал ему имя?
— Это не имя, а аббревиатура, — помолчав, Инго добавил: — Я не могу сказать, что она обозначает. В вашем сознании нет таких понятий.
— Ну и зря! — Ксандра надула губы и отдала ему бабочку. Несколько секунд Инго изучал насекомое, а затем резким движением прихлопнул его.
— Зачем ты это сделал?! — воскликнула девушка.
— За то время, пока ты держала эту бабочку, она должна была опылить сто сорок четыре цветка. В результате твоих необдуманных действий, она не выполнила свою функцию.
— И только поэтому?
— Чтобы оправдать своё существование, организм должен не только получать ресурсы, но и производить их. Когда количество полученного и созданного сравнивается, организм теряет актуальность и должен быть деактивирован.
— Хочешь сказать, «убит»? — Ксандра отшатнулась от него. — Но это жестоко!
— Ничуть. Его разложение поможет восполнить баланс.
— Неправда! — вскликнула девушка. — Каждый имеет право на жизнь! И это должно решаться не здесь, — она показала на лоб, — а здесь! Инго проследил за её рукой, метнувшейся к груди.
— Сердце? — спросил он. — Этот орган не отвечает за мышление. Какая формула это описывает?
— Ты не понимаешь! Инго заметил, как Ксандру охватывает раздражение — один из факторов, снижающих её жизнеспособность. Чтобы остановить процесс, он сказал:
— Я не понимаю. Научи меня.
— Научить чувствовать?! Какая глупость! Она вырвала у него из рук корзину и быстрым шагом пошла вперёд.
— Разве это невозможно? — спросил он. Однако девушка уже была слишком далеко.
Весь оставшийся день Инго провёл в мастерской и освободился, когда уже совсем стемнело. Ксандры нигде не было видно. Он нашёл её на лугу, пройдя по узкой тропинке позади дома. Девушка лежала на траве, подложив руки под голову и глядя в раскинувшееся в вышине звёздное небо, где неторопливо плыли две луны. Инго молча лёг рядом и, как и она, подложил руки себе под голову. Они молча смотрели на медленно проворачивающуюся над ними россыпь алмазов, как вдруг среди мерцающих точек вычертилась тонкая белая линия.
— Звезда упала! — воскликнула Ксандра, приподнимаясь. — Надо загадать желание, и оно непременно сбудется.
— Ваши представления о мире в корне неверны, — заметил Инго. — Звёзды — это шары раскалённого газа на расстоянии сотен световых лет от вас. Они не могут упасть.
— Ну и пусть! Что в этом такого? Нам прекрасно известно, что наши луны — не двое мифических влюблённых, поднявшихся в небо, чтобы вечно быть вместе, но что плохого в том, что мы верим в чудо?
— Вера в чудеса — свойство вида «человек разумный». Я — «человек совершенный», мне это не нужно.
— «Человек совершенный»? — с удивлением переспросила Ксандра. — Как это?
— Когда люди поняли, что их эволюция остановилась, они стали искать способ вновь запустить её, — пояснил Инго. — Мы открыли биокатализаторы, позволяющие использовать все возможности человеческого организма. Благодаря им мы можем подключать себя к системам управления, восстанавливать поврежденные ткани и манипулировать примитивными существами вроде вас. А изменив себя на генном уровне мы стали способны продуцировать биокатализаторы в собственном теле и заменять их по мере надобности, — он показал на радужную пластинку у себя на виске. — Я нахожусь на высшей ступени развития, где нет необходимости в чувствах, привязанностях и вере в чудеса, поэтому они блокируются как мешающие рациональному мышлению.