Если последнее верно, то сюда могло закинуть и других из отряда, как и пришельцев, как и всё пространство вокруг взрыва. Включая станцию и кусок планеты…
Я замотал головой, отгоняя назойливые мысли. Плевать на причины, сейчас нужно выжить, а разбираться буду, когда освоюсь. В воздухе витает странный аромат металла и примеси газов, в горле заметно першит, а голос стал ниже. Как если вместо гелия вдохнуть аргон.
Тело ощущается тяжелее с каждым шагом, а боль проступает отчётливее. Стимулятор выдыхается. Температура повышается скачками на пару градусов и также падает. В один момент покрываюсь потом, а в другой зябко ёжусь. Через пару часов, взобравшись на вершину бархана, остановился, глядя вниз на стеклянное поле. Гладкое и с ровно очерченными краями, слегка отдающее в красный. Словно неведомый исполин уронил линзу камеры. Даже барханы вокруг имеют гладкие склоны, как у кратера. На той стороне за волнами песка проглядывается «лес». Манит к себе, обещая укрытие, топливо для костра и воду. Если огибать «линзу», то окажусь там через несколько часов, а напрямик, за полчаса успею!
Подчерпнул песок и без размаха швырнул. Пригоршня мгновенно рассыпалась на красное облачко, что шлейфом потянулось к «линзе». Преодолев пару метров частицы, рухнули, слились со склоном. Слишком быстро, словно на них опустился пресс. Поколебавшись, достал металлический шарик для эм-ускорителя, хорошенько замахнулся и швырнул. Снаряд полетел по хорошей дуге прямиком в центр «линзы». Долетел до края и вертикально рухнул вниз, зарылся в песок. Песчинки вокруг мгновенно разгладились.
— Шикарно. — Прогудел я и закашлялся, воздух хоть и пригоден для дыхания, но слишком много примесей.
Если рискну срезать путь, то меня размажет тончайшим слоем по линзе. Да и сама она, скорее всего, спёкшийся от давления песок. Нечто под песком генерирует направленный гравитационный луч.
Ровно надо мной из потолка торчит очередная кость.
— Ладно, ладно. Долгий путь, так долгий.
Подобные линзы встречаются через каждые два километра. У меня на глазах одна треснула, от падения куска кости, но тут же «восстановилась». Чудовищное давление сжало частицы в монолитную структуру. Под толщей стекла едва различим металлический «пол». Что бы ни создавало грав лучи, оно находится либо на нижней палубе, либо снаружи корабля.
Остаётся надеяться, что источник статичен, а не включается случайным образом по всей территории.
Взобравшись на очередной бархан, через прицел осматриваю окрестности. Среди красного песка и обломков нечто зацепилось за взгляд. Кусок белой ткани, развевающийся на ветру, одним концом закреплённый за нечто лежащее на песке и слегка присыпанное. Нечто, напоминающее человека.
Я посеменил к находке, держа винтовку у плеча, а палец вдоль спускового крючка. Остановился в десятке шагов от цели. На меня смотрят выбеленные временем кости в обрамлении разорванной одежды. Череп расколот и вытянут, челюсти украшены мелкими клыками, а в три глазницы набился песок. На костях заметны следы крохотных зубов, так что пришелец явно не просто так истлел. Рогатые ящерицы и красноглазые «мыши» позаботились об утилизации.
Мертвец одной рукой сжимает подобие пистолета, похожее скорее на коралловую кляксу, а другой прижимает к груди сумку. Смерть застала его не внезапно. Я осторожно приблизился, оглядываясь на торчащие из песка остовы кораблей. На одном из них вполне мог притаиться убийца.
В сумке требовательно запищало. Звук механический, как оповещение о входящем сигнале. Дулом винтовки раскрыл сумку и взглянул на пищащее содержимое. Металлический короб размером с ладонь, основательно запылённый. На крохотном экранчике бегут вереницы причудливых символов, похожих на цифры или лапки пауков.
— Это что ещё такое? — Пробормотал я, гадая, может ли это быть «подарок» мертвеца.
Когда перед смертью придавливаешь собой гранату, а враг, решивший перевернуть труп, получает неприятный сюрприз. Впрочем, враг сам может придавить твоим трупом гранату.
Писк оборвался, символы потухли.
— Это. Что. Ещё. Такое.
Голос мой, но пропущенный через механизирующий фильтр.
— Э. Т. О. Ч. Е. Щ. Ё. А. К.
Голос замолк, а затем начала произносить белиберду, используя фразу, но разобрав и комбинируя буквы дичайшими способами.
— ТЕЧЁТ ЩЁКА, ЧАЩЕ ЩЕКОТ, ЧАЙ ЩЕТОЧКА… Э, ЩЕ… АК ЧЕ? ТОК ОЩЕ, ЧАЩА ТЁК, ОЩЕ ТЕКАЧ… ЕТКА ЧЩЕ, ЩЕЧКА ТЁТ… ЧЕКАТЬ ЩО? АЁ, ЧАТ ЩЕКЕ… ТОЩАЕ КЩЕ, ЩА ТОК!