– Хорошо, но страшно...
– Теперь я буду писать совсем другие стихи...
– Другие?
– Да, о тебе... Теперь все мои стихи будут только о тебе...
– Как здорово! – Мира счастливо улыбнулась и доверчиво прижалась к его плечу.
δ
Между тем город погрузился в сумерки, и им пришлось расстаться. Проводив Миру, Николай отправился к Михею и напрямик, без лишних миндальностей, попросил одолжить ему ключ хоть на пару часов.
– Ну, ты силен, брат, – завистливо просипел Михей. Он много курил, притом исключительно «Беломор». Сам Михей практически никогда не спал с одной и той же женщиной дважды, ибо считал это дурным вкусом и напрасной тратой времени... Несмотря на свои молодые годы, Михей мог поспорить с самыми выдающимися ловеласами за сомнительную ветвь первенства. Выглядел он старше своих лет, носил густую бороду «а-ля Карл Маркс» и нравился женщинам просто до истерики.
– Познакомишь? – хитро спросил он, заранее зная ответ.
– Нет... Ты ее соблазнишь, и мне придется тебя убить...
– В очередной раз... – вздохнул Михей и закурил папиросу.
– Что в очередной раз?
– Убить в очередной раз! – подмигнул Михей.
Кроме первой любви Николая, Михей еще пару раз увел у него потенциальных девочек. Это не мешало им оставаться друзьями.
Устраивалась попойка, приглашались две девочки, и все заканчивалось тем, что Николай отправлялся домой, а Михей спал с обеими. Стеснительность Николая, его заурядная внешность и путанный, сложный язык мешали простым житейским отношениям...
– Только ты убери свои бросовые штаны, а то предметы твоего нехитрого туалета вечно раскиданы по всей хате... – проворчал Николай, которому подмигивания Михея отнюдь не улучшили настроение.
– Ничего, ничего... Твоя торгующаяся нимфа даже не заметит моего беспорядка... Любовь к одной женщине – словно перепорученные похороны...
– Что ты имеешь в виду?
– Ну. Какая разница, где упокоится несостоявшаяся жизнь, в настоящем склепе или в презервативе?.. И в том и в другом случае жизнь не состоялась, и так ли важно, на каком именно этапе! Есть ли разница, кто похоронит твое несостоявшееся потомство? Кстати, если тебе придет в голову славная идея воспользоваться резинкой, они у меня в письменном столе...
– Ты имеешь в виду стирательную резинку?
– Да, если ты сможешь натянуть ее себе на это место, то конечно, стирательную...
– Ты что, держишь презервативы в письменном столе? Оригинальное место хранения...
– Уж не обессудь... А где мне их хранить? В сберкассе? Тумбочки у меня нет, видишь сам... Бедность...
– Хотел бы я быть таким бедным, как ты...
– Кстати, там же, в столе, есть и дезодорант, если тебе захочется разрушить все мосты, ведущие к твоему невинному прошлому...
– Почему?
– Потому что девственники обычно не надушивают свои невинные подмышки.
– Бред! – разозлился Николай.
– И я говорю, что бред... – согласился художник.
– Ты знаешь, все, что мы говорим, – это только странная поверхность наших истинных мыслей... А в них бесконечная борьба с бестолочами сомнений... – пробормотал Николай.
– А в чем твои проблемы? Боишься, что не получится? Что ж, это бывает, когда в первый раз... Но она, я понимаю, девушка опытная. Ты, главное, выбрось все из головы...
– Какие-то у тебя больно модулярные представления о сексе... Любовь – это когда небесные трубы...
– Любовь – это когда китайский массаж в сочетании с французским поцелуем... – перебил Михей. – Я тебя предупредил. Будешь умничать – опозоришься.
– А ты уходишь все дальше по черной авеню разврата...
Михей засмеялся.
– У меня высокие чувства! А ты – поклонник маркиза Де Сада, твой идеал – окровавленные зубищи, твои партнеры – адские командиры, поклонники волосатых задниц, голубые вампиры!
– Все сказал? Так... Квартиру не получишь! И заруби на носу: один раз – еще не педераст, кроме того, я был тогда мертвецки пьян. Напрасно я с тобой поделился...
– Бывает.
– А ты вообще обмочившийся по умолчанию дилетант... Тебе до большого секса как мне до могил праотцов...
– Ты переобщался со своими заказчиками... Я имею в виду с твоими попами. Или попами? Как правильно? Твоя жизнь, Михей, – это безвкусные пиры, пробные тела, злобные дома...
– Брось свои европейские комплексы. Мы потомки диких гуннов, нам привычно бросаться в неглиже на орущий от холода лед!
– Ты, Михей, король беспорядка! А твой приятель Пашка – наркоторговец!
– Так, кажется, сейчас у меня обострится пиночная болезнь...