— Доброе утро, Артур, — поприветствовал меня Наместник.
— Не уверен, — отозвался я, пытаясь прочитать ответ в глазах Сушила на незаданный мною вопрос.
— Чем же тебе не угодило такое прекрасное утро? — господин Марвари великолепно играл свою роль радушного хозяина, но я ему не верил. Интуиция, третий глаз, открывшаяся прямая связь с инфо-полем планеты, плевать, откуда, но я знал, что он в курсе дел.
— Почему ты не сказал о невозможности мгновенного выхода из игры при определенных дебаффах? — не стал я ходить вокруг да около и спросил в лоб.
— Мне необходимо было проверить крепость твоего духа, — также смотря прямо на меня, серьезно ответил Наместник.
— А ты не мог подобрать другой способ? — я чувствовал, что опять начал заводиться. — Ты в курсе, какого это, умирать по-настоящему?! Это знаешь ли больно. Это адски больно, твою мать! Ты говорил, что я тебе нужен. А на деле оказывается, что и не особо? Или тебе нужен овощ, пускающий слюни?
— Выговорился? — с какой-то потаённой грустью осведомился Сушил. И вот эту самую грусть я поверил. Не всё так просто, как я себе придумал. Черт! Да всегда, всё непросто. Всегда есть второе дно, а может и третье, и даже четвертое.
— Я жду ответа, — буркнул, усаживаясь на стул.
— Отвечу тебе по порядку. Способ придумал не я, а ты. Именно ты попал в плен. Своими действиями или бездействием, ты вызвал череду событий, приведшую тебя в плен. Теперь по поводу смерти: поверь, я знаю о ней не понаслышке. И даже больше. Сейчас не будем об этом, всю историю узнаешь после оглашения контракта. И последнее: если бы ты не смог пройти этот маленький филиал ада и съехал с катушек, значит, не годен для моего задания… Помолчи! — видя, что я пытаюсь что-то сказать осадил меня Наместник. — Я еще не всё сказал. Итак, тебя пытали, тебе было больно и страшно. Но теперь, по прошествии некоторого времени, задай себе вопрос: тебе было больше больно или страшно?
— Одинаково мне было, — быстро отозвался я.
— Так ли это на самом деле? — выгнул бровь Марвари. — У тебя параметр Сила воли, на момент начала пыток, был равен ста трем единицам! А это уже не 100 %-ная чувствительность и не забудь прибавить к этому «Стойкость».
— Откуда тебе это известно? Даже император не видит моих параметров! — поразил меня Сушил своими откровениями.
— Я — Наместник! — величественно молвил он. — В некоторых моментах, у меня информации куда как больше, чем у правителя. Ну, так что? Проанализируй еще раз свои чувства. Я подожду.
Надо успокоиться Артур, надо успокоиться. Когда эмоции помогали делу? Закрыл глаза и попытался успокоиться. Во-первых, надо разобраться, что мне ответил Марвари на мой наезд. Проанализировал его речь, повертел в разных плоскостях и понял, что не так уж он и не прав. Это вообще правильная позиция по жизни — видеть корнем бед и ошибок только самого себя. Всегда и везде, только мои действия ведут меня в те или иные жизненные ситуации, в которые я попадаю.
По мере размышления злость и чувство несправедливости мира ушло, и опять чрезвычайно быстро. Надо посоветоваться по этому поводу с Сергеем, может чего дельного подскажет. Как мне кажется — это по их части. Они там все через одного неэмоциональные. Они, там, все? А я разве с недавних пор не эти самые «они»?
Ну вот, совсем успокоился, теперь настала пора вернуться мысленно к пыткам. И эта мысль тоже не вызвала внутреннего дискомфорта.
Итак, боль… Было ли мне больно? Естественно было, еще как! Иной раз простой порез ноет так, что кажется, будто зуб без наркоза вырывают, а тут руки надвое поделили. Только вот теперь, я ясно вижу, что после вспышки боли из-за ампутации, пришел страх, усиливающий боль. Страх из реальности, что я снова инвалид. Увиденные культи вместо рук, пошатнули восприятие мира, а боль, не дала мозгу анализировать ситуацию. И что из этого всего можно вынести? Да хрен его знает.
Не было бы страха, мне было бы менее больно? Психологически — да. А вот физически, точно нет. И что это вообще меняет? Хотя вся боль в игре — только импульсы, посланные капсулой в мозг. А с другой стороны и в реальности вся боль — это посланные импульсы от нервов в мозг. Где разница? А нет её. Так что боль — это всегда боль.
И чего Наместник хотел добиться? Так и не придя ни к каким выводам, переворачивающим моё восприятие мира, поинтересовался у Сушила: — А сколько процентов болевой чувствительности забирает Сила воли и «Стойкость»?
— Не смог определить, насколько уменьшились ощущения? — Наместник улыбался.
— Мне есть с чем сравнивать, но да, не смог.