Вспыхивает молния, и он видит ее совершенное тело на свету, отверстие ее влагалища блестит от влаги. Ее глаза соответствуют голоду в его глазах, а нежный рот слегка приоткрыт в предвкушении. Она борется с его хваткой, и он отпускает одну из ее рук, когда она тянется к его члену, сильно сжимая его.
В комнате снова становится темно.
Он глубоко стонет, и она сжимает его сильнее.
— О, черт, — шепчет она. — Ты такой большой. Я никогда…
И он с триумфом осознает, что она никогда не была с другим Альфой.
— Моя, — рычит он, освобождая ее вторую руку. Она садится и тянется к нему, притягивая для еще одного поцелуя, ее язык слизывает ее соки с его рта.
Его девушка определенно грязная.
Ее руки тянутся к его рубашке, и он стаскивает ее, бросая на пол. Холодные пальцы пробегают вверх и вниз по его груди, ощупывая каждый мускул, который скрывался под хлопчатобумажным халатом.
Она не видит ухмылки на его лице, когда одобрительно хмыкает, глядя на его скульптурное тело.
Но внезапно она берет себя в руки, толкая его обратно на кровать и садясь на него верхом. Его руки находят ее бедра и крепко сжимают, пока его Омега берет то, что она хочет.
ЭЛЛИ
Она дикое, необузданное создание.
Может быть, это шторм, скрывающий ее грехи, когда она получает удовольствие от заключенного.
Ее заключенный.
Она одержимая женщина, позволяющая своим низменным инстинктам взять верх, когда она исследует его тело.
Его аромат подпитывает ее, его смесь перца и цитрусовых воздействует непосредственно на ее влагалище. Ее тело горит, когда она садится на него верхом, прижимаясь к его эрекции.
Она мучает его, и ей это нравится. Его член тверд как камень под штанами, когда она водит своей киской вверх и вниз по его пульсирующему члену.
Вот что он получает за то, что был одержимым сукиным сыном.
Вот что он получает за то, что мучает ее текстовыми сообщениями и доводит до исступления по телефону от одного звука его гребаного голоса.
Это его наказание за то, что он использовал свое влияние и заставил ее раскрыть секреты, которые она пытается скрыть.
Это его наказание за то, что он разрушил ее гребаную жизнь.
Возможно, последнюю часть она произносит вслух, потому что он сжимает ее бедра так больно, что она знает, что на них останутся синяки.
— Тогда накажи меня, — шипит он. — Заставь меня заплатить, Омега.
Она на мгновение отстраняется от него, стаскивает с него брюки, чтобы прикоснуться к нему.
О.
Он — теплая сталь в ее хватке, ее рука не в состоянии обхватить его по ширине. Она проводит по кончику большим пальцем, и он вздрагивает, задыхаясь от ее прикосновения.
ДА. Она могла бы привыкнуть к этому.
Сидя над ним, она медленно двигает им, позволяя своему кулаку скользить вверх и вниз по всей длине, крепко сжимая его массивный член.
— Черт, — шипит он, — Элли…
Она больше не может ждать. Оседлав его, она вводит в себя его кончик, затем медленно опускается на него.
— О, — выдыхает она, двигаясь так осторожно, как только может, чтобы приспособиться к его обхвату. Она промокла, ее скользкая кожа действует как идеальная смазка, когда она, наконец, опускается до конца, его член подергивается внутри нее.
Ее влагалище сжимает его, и он стонет.
Она могла бы кончить просто так, сжимая его член своими внутренними стенками, но она знает, что есть гораздо лучшие способы доставить разрядку.
Она медленно двигает бедрами, двигая его членом внутри себя.
Это идеально.
Она благодарна, что шторм заглушает ее стоны. Она использует его член, подпрыгивая на нем, беря то, что ей нужно, яростно потирая свой клитор.
Она использует его, и это невероятно. Он что-то стонет, возможно, ее имя, но ей все равно. Ее энергия сосредоточена на том, чтобы головка его члена попала в чувствительное местечко глубоко внутри нее.
Но он нетерпелив, и он приподнимает бедра, трахая ее. Ее тело сотрясается от давления, и она не может остановить крики, срывающиеся с ее губ.
Она кончит раньше, чем успеет предупредить его.
Ее глаза закатываются на затылок, и она напрягается, сжимая его член так сильно, что он едва может продолжать трахать ее. Она пытается произнести его имя, но не может произнести ни слова, только вздыхает от удовольствия.
Не успев и глазом моргнуть, она оказывается на спине, а он безжалостно трахает ее, вдавливая их обоих в тонкий матрас, когда кровать скрипит и трясется.