Мы снова сыграли. В этот раз Малкадор с легкостью меня одолел. Я посмотрел на него с немым вопросом и сформулировал мысль в голове, облекая ее в четкие слова.
Ты можешь читать мои мысли?
Да
Я откинулся на спинку стула. Он постучал по доске.
— Еще раз.
— Как я могу победить того, кто может читать мои мысли? — спросил я. Малкадор улыбнулся.
— Ты понимаешь, что оба игрока в регициде начинают в равных условиях.
— Одна из сторон ходит первой, — возразил я. — Это может быть преимуществом.
— Все зависит от игрока, — ответил Малкадор. — Но с точки зрения сил, которыми они располагают, они равны, — я кивнул. — Тогда, чтобы победить, нельзя полагаться лишь на грубую силу. Ты должен скрывать свои намерения от противника, заманивать его в ловушки, приносить жертвы, чтобы исполнять свои планы, вынуждать противника чрезмерно напрягаться или каким-то образом обнажать свои слабости.
— Это понятно, — ответил я, кивнув.
— Большинство людей достигают этого простыми средствами, — продолжил Малкадор. — Например, они не объявляют о своем следующем запланированном шаге. Они могут избегать взгляда на ту область доски, которая представляет для них наибольший интерес. Это обманы поверхностны, — он наклонился вперёд, не сводя с меня глаз. — Ты же должен научиться быть хитрее. Твои уловки должны быть очень глубоко продуманы. С некоторыми противниками даже мысли могут выдать и предать тебя. Ты должен подчинить их себе.
— Ты хочешь, чтобы я научился скрывать от тебя свои мысли? — спросил я.
— Нет, — ответил Малкадор. — Я хочу, чтобы ты научился скрывать свои мысли от всех, — он постучал по доске. — Ещё раз.
Я наделен даром.
Это не что-то великое и примечательное, как это обычно бывает. Мой брат Магнус может совершать деяния, которые, как я подозреваю, может полностью понять только наш отец. Не говоря уже о том, чтобы повторить. Коракс живет в тенях так, как я никогда не смогу. Лоргар своими словами способен взбудоражить сердца и возбудить умы. Сангвиний, разумеется, может летать… И как же я ему завидовал и не только из-за тактического преимущества, которое даёт это умение.
Да, мы испытываем зависть. Я увидел, как парит Сангвиний и на мгновение испытал жалость, что не обладаю его крыльями. Сомневаюсь, что кто-нибудь из моих братьев завидовал мне. Мало того, что они знают меня всего несколько лет, так мой дар еще и не так очевиден.
Я могу исчезать.
Не так, как это делает Коракс или, если уж на то пошло, как мог бы Кёрз, если бы захотел. Когда я того желаю, я могу быть необычайно скрытным, и у меня есть доступ к некоторым предметам, которые могут мне в этом помочь. Но где я преуспеваю, так это во внедрении. Я не могу избежать внимания, но я могу, если захочу, остаться неузнанным. Я могу выдать себя за кого-то другого и развеять вопросы, которые могут возникнуть из-за различных тонкостей, что немалый подвиг, когда ты — такое уникальное существо. Впервые я открыл в себе эту способность в первые дни пребывания в Императорском дворце. Без них меня бы обнаружили множество раз.
Я присутствовал, когда отец впервые встретил нескольких из моих братьев: зачастую, замаскированный под их собственных легионеров. Лоргар даже не моргнул, настолько он был восхищен Императором. Инстинкты Льва же были острее, и я почти ощущал, как он чувствует, что что-то не так. Но брат так и не понял, что именно, а если и понял, то не подал виду. С другой стороны, немногие из нас были столь же непостижимы, как Повелитель Первого. Полагаю, что это одна из общих черт, что есть у нас с ним.
Я не присутствовал при обнаружении Ангрона и я не жалею об этом.
3. НОВЫЕ АРМИИ, ПОТЕРЯННЫЕ БРАТЬЯ
Я играл с Малкадором в регицид множество раз. Сама игра мне наскучила, но она быстро превратилась в средство для проведения нового состязания. Сигиллит пытался проникнуть в мои мысли, а я пытался его остановить. Это заняло некоторое время, но все же я смог почти полностью его блокировать и, как следствие, регулярно побеждать в наших играх. Все остальное время я посвящал изучению себя и мира, который создали мой отец и Малкадор.
И то и другое впечатляло.
Никому в истории не удавалось объединить Терру. Мой отец, Император, сделал это с помощью Громовых Воинов, генетически улучшенных солдат, которые были способны подавить любое сопротивление, что открывало множество дипломатических путей. Угрозы силы может быть достаточно, чтобы избежать конфликта, но лишь до тех пор, пока сама угроза воспринимается всерьёз. Разрушение одного города-государства может побудить подчинится ряд других. Возможно, Терра всё ещё не была по-настоящему объединена в той степени, как провозглашалось в официальных документах, но законное господство Империума Человечества не оспаривалось никем, кроме самых заблуждающихся или фанатиков.