– Да.
– Бред это все! Ты прости нас, мы тогда соврали тебе, просто было стыдно признаваться, что мы практически наобум похватали профы, в эйфории оттого, что мы можем нормально жить и двигаться, поэтому хватали то, что первым понравилось, ну и естественно, то, о чем примерно мечтали, при этом совершенно не разбираясь в этих профах. Вот и получилась группа, так сказать, ни рыба ни мясо.
Он снова замолчал на пару секунд, собираясь с мыслями, я же тем временем разглядывал трещины на противоположной стене. Я слышал о таких госпиталях, где держали неизлечимо больных. Как ни прискорбно признавать, в нашем текущем обществе не принято заботиться об инвалидах детства, почти все болезни, при нынешнем уровне медицины, лечатся, остаются только вот такие исключения, но их единицы. Поэтому считается, что на них не стоит тратить деньги или силы, списывая на статистику.
Вот и получается, что у нас есть три категории неизлечимых больных. Первая – это те, у кого просто не хватает денег на лечение. Вторая – те, кому уже возраст не позволяет проходить определенные курсы лечения. Третья – это вот такие брошенные дети, у которых редкий неизлечимый случай, а родители просто не хотят всю жизнь с ними возиться. Вот и остаются они на попечении волонтеров в специальных центрах. Кварц тем временем собрался с мыслями и продолжил.
– Но действительность и тут решила нанести нам удар! Постоянные насмешки над нашей группой, через одно предложения убиться об стену и уйти на рерол. Даже в пару кланов пытались вступить, но нам отказали по причине того, что им в поле такие профессии не нужны, а мы не хотели сидеть в четырех стенах как крафтеры. В общем, сплошное разочарование в жизни. И тут ты свалился как снег на голову, показал нам, чего мы в потенциале можем добиться, взялся нас обучать, а самое главное, мы ни разу не видели в твоих глазах жалости по отношению к нам или превосходства, ты к нам относишься просто как к детям. Знаешь, если Тилорн за все время стал нам как старший брат, который заботиться о своих младшеньких, то ты всего за несколько дней стал нам практически как отец, который поможет, подскажет, при необходимости накажет, а если мы где-то ошибемся, то улыбнется и просто покажет, как надо правильно. Не знаю, как для остальных, но лично для меня ситуация, когда я тебя подвожу, бьет по самому больному, потому что я подвел человека, который нам ничем не обязан, но при этом все равно нам помогает. Может, я где-то и сумбурно изложил свои мысли, но, надеюсь, ты меня понял.
– Понял, Кварц, понял! – потрепав рукой его шевелюру на макушке, ответил я. – Поэтому и говорю, не переживай по этому поводу, выкрутимся. Тебе, да и остальным, еще не раз перепадет возможность показать себя.
После моих слов почти физически увидел, как у Кварца свалился камень с души. Который там давил все время с того самого момента, как он не справился с Мартой.
– Кстати, – немного повеселевшим голосом продолжил он, – не знаю, смогут завалить Марту или нет, но я внутри нее успел оставить маячок, так что если она уйдет от кланов, можно будет потребовать у нее матч-реванш.
– А вот это, я тебе скажу, весьма жирный аргумент для поднятия настроения. Ладно, давай поднимайся, там уже трофейщики подъехали, вот-вот уже будут тут.
Поднявшись, мы не спеша выбрались из развалин, остальных членов группы мы встретили уже на выходе. Хоть все и передвигались самостоятельно, но не нужно было даже смотреть на бары здоровья, чтобы понять, что досталось абсолютно всем. Кастра достаточно серьезно прихрамывала на забинтованную ногу. Саргос был весь в копоти и саже (даже не представляю, где он ее столько нашел). Тилорну же, судя по тому, как он кривится при поворотах корпуса, хорошенько прилетело по ребрам.
Прямо не боевая группа, а инвалидная команда. Мы все вместе забрались в один из грузовиков и разместились там отдыхать, пока форпостовские бойцы собирали трофеи. Примерно минут через сорок прекратились последние редкие выстрелы, и от одного из бойцов мы узнали, что кланы с Мартой не справились и она ушла куда-то делать себе новую базу, правда, энергии купола у нее оставалось всего семь процентов. Кварц сразу после таких новостей шепотом поведал, что установил внутри нее маячок, и народ оскалился в хищной улыбке, рассчитывая на реванш.