Выбрать главу

Договорить Серкану помешала капля холодной сладости, что упала с ложки жены и приземлилась прямо между грудей, грозясь скользнуть дальше и глубже.

— Я тебя слушаю, жизнь моя. Что там я? — невинно пробормотала Эда, собрав растаявшее мороженое указательным пальцем. Серкан сглотнул. Женщина, словно не замечая, что ее мужчина уже на грани типично подросткового сексуального кризиса, обхватила вышеупомянутый палец губами и слизала свой любимый десерт.

Слизала, не отрывая взгляд от единственного наблюдателя этой сцены.

Серкан зажмурился, стараясь не обращать внимание на приятно неприятную тесноту в его брюках, а затем снова открыл глаза. Да, все так, все на месте. Все еще его жена. Все еще сексуальна до умопомрачения. Все еще облизывает пальцы, словно играя с его фетишами как проститутка на вызове (не то что у него было много опыта, но…)

Выждав еще какое-то мгновение, Эда с громким хлюпающим «чпок» вытащила палец изо рта, а затем…

— Блять… — прошептал мужчина, глядя на подмигивающую жену, которая, расхохотавшись на его очевидно пораженный вид, отключилась от звонка. Если его сердце сегодня не встанет от йохимбе, то точно встанет от его жены.

Будем честны, встанет, опять-таки, не только сердце.

Ругнувшись еще раз, Серкан захлопнул ноутбук, схватил пиджак и, задвинув кресло, сбросил смс.

[Еду]

***

Глубоко ночью, когда супруги Болат уже несколько часов нежились в простынях, периодически отвлекаясь на поцелуи, шоколадные конфеты и клубнику, заботливо заготовленные женщиной, Серкан все же наконец-то задал вопрос, мучивший его весь день.

— Милая моя, а зачем ты держишь йохимбе дома? Да еще и в таких количествах. Неужели я уже недостаточно хорош для тебя? — мужчина, многозначительно заломив бровь, провел пальцами по обнаженной женской спине, массируя область между лопатками. Эда замурчала от удовольствия, зажмурившись.

— Нет, с тобой все в порядке, — довольно произнесла она, залезая на мужчину, чтобы дотянуться до вазочки с конфетами на отдаленной тумбочке. Закинув сладость в рот, она снова прикрыла глаза, и, глядя на ее длинные ресницы, Серкан почувствовал, как его тело вновь переполняет желание. И страсть. И нежность. И любовь.

— Тогда зачем? — он потянулся к жене, оставив целомудренный поцелуй на ее плече, но для них обоих это было как приглашение к чему-то большему. Эда посмотрела на своего мужа из-под ресниц, хитро улыбаясь.

— Потому что ты первый начал эту дурацкую игру «Взбесить Эду Йылдыз-А-Потом-Уже-Болат». Ты же не думал, что все твои проделки так легко сойдут тебе с рук?

Ничего не понимая, мужчина растерянно уставился на свою супругу, пытаясь сопоставить кусочки пазла.

— Каждый раз, когда ты меня доводил до ручки, в твоем утреннем напитке — чае, кофе, не важно — появлялась особая добавка. Чтобы тебе жизнь медом не казалась, — женщина пожала обнаженными плечами, строя из себя самую невинную девочку на свете. — В конце концов, дразнить тебя, зная, что сам ты со своим возбуждением не станешь справляться, доставляло мне особое удовольствие. А потом… потом мы мирились.

Прошептав что-то про коварство женщин и их отложенную месть, Серкан, совершенно не обижаясь на поведение жены, увлек ее в еще один головокружительный поцелуй, улыбнувшись в губы его красавице. Теперь он был точно уверен, что глупость — заболевание, очень опасное и заразное. Только передается оно если не через договор о помолвке, то через подписи за столом регистрации определенно.

Комментарий к Й – Йохимбе (R)

В связи с тем, что выходной, выпускаю главу раньше~

У меня была тяжелая неделя, поэтому я захотела хоть где-то пошалить. Ничего глубокого и серьезного, просто зарисовка с сюжетом из головы, потому что захотелось. Наверное, вот эта часть будет по мнению многих проходной, с той же «Звездой» даже рядом не стояла. Но я все еще свалю все на тяжелую неделю (учиться в дистанте тяжело, вести уроки в дистанте еще тяжелее -_-) и постараюсь не разочаровать вас дальше. В конце концов, веселье я же тоже в шапке обещала, ну вот :D

Итак, ваши идеи на К?

========== К – Календарь (G) ==========

Описание: Все мы считаем дни, это в нас заложено природой.

***

Все мы считаем дни. В нас это заложено с памятью наших предков. Внутри нас словно маленькие часы, стрелка в которых отсчитывает не секунды, не минуты, даже не часы, но целые сутки. У кого-то эта стрелка сбита — и человек вечно промахивается с подсчетами, спрашивая у всех вокруг «А сегодня среда?» Кто-то же наоборот слишком спешит в будущее, и поэтому стрелка всегда указывает на день вперед — и человек растерянно бормочет: «Я думал, сегодня пятница…» Эти часики можно выверить, снова подвести стрелку к правильному дню, но рано или поздно снова можно промахнулся — такова жизнь…

Все мы считаем дни. В нас это заложено. Мы считаем дни по разным причинам, но все равно не можем оторваться от этого процесса. Мы считаем дни от важного события до неважного, считаем дни со страхом и с радостью, считаем дни с надеждой и печалью, считаем дни вперед и назад. Но причин так много, а часы всего одни, поэтому мы создаём множество календарей, чтобы начать хоть немного ориентироваться в этом водовороте времени.

Все мы считаем дни. Мы просто не можем иначе. Зачеркивая клеточки красной пастой, мы считаем, что так мы хоть немного держим в узде непостоянную судьбу. Ощущение обманчиво, но оно даёт нам иллюзию того, что мы твёрдо стоим на ногах, укоренившись в почву достаточно сильно, чтобы нас не снес ветер перемен.

Эда считает дни до всего подряд: до дня рождения девочек и тёти, до нового года, до цветочной поставки — и делает это с искренней радостью. Но какие-то подсчеты ведутся в печали и страхе — дни рождения и смерти родителей… День окончания договора. Она боится признаться самой себе, что слишком привязалась к господину роботу, чтобы его отпускать. Поэтому каждый день просыпается с мыслями о том, что через сорок с хвостиком дней ее сладкая пытка завершится. Только бы ничего не кончалось…

Серкан возвел процесс счета дней практически в ранг искусства. Для всего у него есть материальные «помощники» — ежедневники, приложения, программы и напоминалки. Вечным хранителем его календарей становится его ассистент Лейла. И хотя это очень сильно облегчает его жизнь, есть два тяжёлых хронометра, которые он носит внутри себя, не в состоянии доверить их кому-либо кроме. Это маленькие часики, отсчитывающие дни до 19 августа. И большой метроном, отсчитывающий дни до смерти его старшего брата.

Селин лет с двенадцати зациклена лишь на одном подсчете, у которого нет точной даты его конца. День, когда Серкан Болат сделает ей предложение. Она была счастлива, когда они наконец стали парой, и к каждому празднику в большом настенном календаре добавляла краткое «и день помолвки». Она надеялась на свой день рождение, на новый год, на их годовщину… Но все было бесполезно, поэтому Селин, бросив Серкана, забросила и подсчет дней. Оставшись одна после поступка Ферита — без жениха, без мужа, без компании и, как ей казалось, без будущего — она втайне от всех снова начала календарный отсчет. Отсчет каждого ее дня в благословенном одиночестве.

Пырыл и Энгин — пара, разделившая один хронометр на двоих. Иногда их часы вырастают до размера огромных курантов, которые каждую полночь громким «Бом» возвещают: «До признания остался ровно один день». Но чаще всего их часы — словно маленькие часики с кукушкой — живут в их сердцах, тихо ухая, когда кто-то из них проходит мимо: «До признания вечность и один день». Все время цифра неизменна — лишь Аллаху известно, когда эти большие малыши остановят свой ход. Но всякий раз, ловя на себе взгляд любимого человека, Энгин и Пырыл обещают сами себе — сегодня. Ну, может быть, завтра, если будет кризис. Вот только когда их не было?..

Сейфи отчасти считает чужие дни. Разумеется, он ведет и свой личный внутренний счет, но все его календарики в основном о жизни госпожи Айдан. Он считает и дни до всяких дней рождения, и дни до выставок, и дни до каких-нибудь масштабных событий. Но самый важный его счет — тот, о котором не знает его госпожа. Может быть, немного подозревает, но точно не делится своим знанием вслух. Счет дней ее заточения. Трагедия госпожи Болат ранит его душу, но не так сильно, как повреждена душа самой Айдан, и Сейфи надеется, что часики, настроенные бесконечный тикающий ход вперед, помогут хоть немного облегчить ее страдания.