42. Еще говорил: если человек будет помнить слова Писания: от словес своих оправдишися и от словес своих осудишися (Мф. 12, 37), то лучше решится молчать.
43. Еще говорил: начало зол – рассеянность.
44. Сказывал авва Пимен, что авва Исидор, пресвитер Скита, говорил однажды к народу так: братия! не для труда ли мы пришли в это место? а ныне здесь уже нет труда. Потому, взяв милоть свою, пойду я туда, где есть труд, и там найду покой.
45. Брат спросил авву Пимена: если я увижу что-нибудь, то позволишь ли мне рассказывать об этом? Старец отвечал: Писание говорит: иже отвещает слово прежде слышания, безумие ему есть и поношение (Притч. 18, 13). Если спросят тебя – говори, а если не спросят – молчи.
46. Один брат спросил авву Пимена: может ли человек уповать на одно доброе дело? Старец отвечал ему: авва Иоанн Колов говорил: я желаю, хотя бы в некоторой степени, иметь все добродетели.
47. Старец сказывал, что один брат спросил авву Памво: хорошо ли – хвалить ближнего? Памво отвечал ему: а молчать еще лучше.
48. Авва Пимен говорил также: если бы человек сделал новое небо и новую землю, и тогда бы не мог быть без забот.
49. Еще говорил: человеку так же необходимо иметь смиренномудрие и страх Божий, как необходимо дышать воздухом.
50. Брат спросил авву Пимена: что мне делать? Старец отвечал ему: Авраам, когда пришел в землю обетованную, купил себе место для погребения и чрез гробницу наследовал землю. – Что же значит эта гробница? – сказал брат. Старец отвечал: место плача и рыдания.
51. Брат сказал авве Пимену: когда я подаю брату моему немного хлеба или другого чего, то демоны унижают мою милостыню, будто бы она подается из человекоугодия. Старец отвечал ему: хотя бы твоя милостыня подавалась из человекоугодия, но мы всё же должны брату давать нужное. И рассказал ему следующую притчу. Два земледельца жили в одном месте. Один из них посеял и собрал немного хлеба, хотя и нечистого; а другой, поленившись сеять, не собрал ничего. В случае голода кто из них будет иметь пропитание? Брат отвечал: тот, кто собрал немного хлеба, хотя и нечистого. Старец сказал: так будем же и мы сеять немного, хотя бы даже и нечистого, дабы не умереть от голода.
52. Авва Пимен сказывал, что авва Аммон говорил: иной человек всю жизнь свою ходит с секирой и не может срубить дерева; а другой, искусный в рубке, и немногими ударами сваливает дерево. Секирой он называл рассудительность.
53. Брат спросил авву Пимена: как должно жить человеку? Старец отвечал:
посмотрим на Даниила: не нашлось на него иного обвинения, как только в служении Господу Богу его.
54. Авва Пимен говорил: воля человека есть медная стена между ним и Богом – и камень отражающий. Если человек оставит волю свою, то говорит себе: Богом моим прейду стену (Пс. 17, 30). Но если правда его основывается на собственной воле, он изнемогает.
55. Авва Пимен сказывал, что некогда старцы сидели за обедом. Авва Алоний стал услуживать им. Старцы, видя это, похвалили его, но он ничего им не отвечал. После один из них наедине спрашивает его: почему ты не отвечал на похвалы старцев? Авва Алоний говорит ему: если бы я отвечал им, то показалось бы, будто я считаю себя достойным похвалы.
56. Говорил он также: люди совершенны только на словах, а делают очень мало.
57. Еще говорил: как дым выгоняет из улья пчел и тогда они перестают производить мед, так и плотские наслаждения изгоняют из души страх Божий и разрушают все доброе делание ее.
58. Брат пришел к авве Пимену на второй неделе Четыредесятницы; открыл ему свои помыслы и, получив утешение, сказал ему: едва было я не оставил намерения – быть здесь сегодня. – Почему же? – спросил его старец. – Я думал, отвечал брат, что мне не отворят дверей по причине Четыредесятницы. Авва Пимен сказал ему: мы учились запирать не деревянную дверь, а более дверь языка.
59. Авва Пимен говорил: должно удаляться от всего плотского. Человек, близкий к плотскому искушению, подобен стоящему над глубокой пропастью. Враг человека, в какое бы время ни захотел, легко низвергает его в эту пропасть. Но удаляющийся от всего плотского подобен стоящему далеко от пропасти. Хотя враг повлечет его, чтобы низвергнуть в бездну, но, доколе будет влечь его с принуждением, Бог пошлет ему помощь.
60. Еще говорил: нищета, скорбь, теснота и пост – вот трудовые орудия монашеской жизни. В Писании сказано: аще будут сии трие мужие Ное… и Даниил и Иов, живу Аз, тии в правде своей спасутся, глаголет Адонаи Господь (Иез. 14, 14, 20). Ной изображает собою нестяжательность, Иов – терпение, Даниил – рассудительность. Если сии три добродетели есть в человеке, то Господь обитает в нем.