– Звучит многообещающе, но я лучше воздержусь, – сказал я, пятясь к двери.
Да, выходные у Франчески и Томаша мне действительно помогли. Мы славно провели время с мальчишками: играли в футбол в парке, они на двух ногах, я на четырех. Меня постоянно угощали чем-нибудь вкусным. Франческа и Томаш и обычно-то не скупились на заботу и ласку, но в эти дни были особенно добры и щедры, словно специально старались меня откормить. Я скучал без других своих людей, и прежде всего – без малышки Саммер, но, должен признать, это было самое веселое время с тех пор, как увезли Снежку. Конечно, я продолжал о ней грустить, но все-таки немного развеялся. Совсем забыть о своем горе я не мог, да и, пожалуй, не хотел – боль напоминала мне, как сильно я ее любил, и была своего рода утешением, хоть это и звучит нелогично.
Я вернулся в дом. Алексей и маленький Томаш играли в приставку, Франческа в кои-то веки не хлопотала по хозяйству, а сидела и пила чай. Большой Томаш за скромным обеденным столом составлял меню на следующую неделю. Настоящая семейная идиллия, подумал я.
– Ха-ха, я победил! – закричал Алексей и торжествующе взмахнул кулаком.
– Ты нечестно играл, – ответил маленький Томаш.
– Как нечестно, когда честно? – Алексей посмотрел на брата, а тот сердито отшвырнул приставку. Ну да, с идиллией я поторопился.
– Мальчики, не ссорьтесь, – сказала Франческа. – Или заберу у вас приставку. И вообще, скоро нам провожать Алфи домой.
– А нельзя его еще оставить? – спросил Алексей и взял меня на руки. Маленький Томаш стал меня гладить. Ссора была забыта, а я терся о ребят и мурлыкал.
– К сожалению, нельзя. Когда вернемся, сядете за уроки, потому что завтра в школу.
Мальчишки недовольно зашумели, большой Томаш на них шикнул, а Франческа пошла за моими вещами. День выдался теплый, поэтому они решили отвести меня домой пешком. Увы, я еще не до конца восстановил силы и часть пути ехал на руках. Я был рад, что большой Томаш пронес меня мимо дома Снеллов; табличка «Сдается» у них во дворе неизменно нагоняла тоску. На душе было пусто, как в этом доме.
Мы остановились на крыльце, нам открыл Джонатан.
– Очень рад всех видеть, – сказал он. – Зайдете к нам?
– Только на полчасика, – ответила Франческа. – Ребятам надо делать уроки.
– Тогда я поставлю чайник, – обрадовался Джонатан.
Едва оказавшись внутри, я что-то почуял. В доме что-то изменилось, но я не мог понять, что именно. Когда большой Томаш спустил меня на пол в прихожей, я только укрепился в своих подозрениях.
– Батюшки! – донесся из кухни возглас Франчески.
Я не двигался с места и пытался понять, что случилось. Ребята остались со мной.
– Ничего себе! – воскликнул большой Томаш, заходя на кухню вслед за женой.
– Это была идея Клэр, – с долей недовольства ответил Джонатан. – И не могу сказать, что лучшая ее идея.
– Но какая прелесть! – сказала Франческа.
– Я ее отговаривал, но она уперлась, – простонал Джонатан. – Это же надо было додуматься!
Он явно был раздосадован. Что же произошло?
– Ты же сам предложил завести новую даму для Алфи, – наконец подала голос Клэр.
– Во-первых, я пошутил! А во-вторых, на такое я точно не подписывался.
Ну и дела! Я застыл на месте. Мне что, взяли новую подружку? С ума сойти можно, зато понятно, чей запах я унюхал. Правда, не совсем ясно, кошка это или кот, но определенно кто-то из наших. Еще одна кошка в доме! И как только Клэр до такого додумалась?..
– Но не могли же мы и в самом деле взять Алфи новую подружку! Надо уважать его чувства, – отрезала Клэр.
Но если это не кошка, тогда кто?
– Сомневаюсь, что Алфи придет в восторг, когда увидит это, – буркнул Джонатан.
– Не слушайте Джона! Когда я увидела на Фейсбуке объявление о продаже, то сразу поняла, что это судьба. Мы пошли на него посмотреть, – сказала Клэр.
На кого посмотреть?
– И успели как раз вовремя! Его собирались купить другие люди, даже внесли залог, но потом передумали, так что его можно было сразу забирать.
– А сколько ему? – спросил большой Томаш.
– Четырнадцать недель.
У меня шерсть встала дыбом.
– И правда, судьба, – согласилась Франческа. – Какой же он милый, просто чудо!
До меня донеслось тоненькое мяуканье.
– А где Алфи? – спросил Джонатан.
На подкашивающихся лапах я наконец зашел на кухню, где подтвердились мои самые большие опасения. Ну, может, не самые большие – все-таки людям хватило ума не заводить собаку! – но я все равно содрогнулся. Клэр держала в руках пушистый комок, черно-рыжий, полосатый, с серыми глазами. Что она наделала!