И она с остервенением бросила трубку.
– Нет, дочь моя, как же все-таки тяжело женщине одной, без надежного мужского плеча…
Лянка решила переменить тему и ласково уткнулась матери в плечо.
– Мам, все у тебя получается. Давай сейчас о приятном. Приходи ко мне в эту субботу – новоселье будем отмечать.
– В эту субботу? – мгновенно загорелись глаза у Натальи Максимовны. – Ляночка, а можно я приду не одна, а с мужчиной?
– С Досадовым? – вытаращилась изумленная Лянка.
– Да полно тебе! – махнула рукой маменька. – Слава богу, в жизни есть мужчины с большой буквы. Я приду с… с моим хорошим знакомым, с Митенькой. Мы с ним познакомились буквально… буквально на прошлой неделе. Очень интересный мужчина! Тоже занимается медициной, приехал к нам за новым оборудованием, это принц! Ляна, это просто принц!
Лянка в растерянности хлопала глазами. Нет, она была не против нового гостя, но… чтобы маменька так скоропалительно кинулась устраивать свою личную жизнь?
– Ах, я умирррраю! – вдруг объявил Диоген. Ему совсем не нравилось, что сейчас на него ну буквально никто не обращает никакого внимания. – Бабы! Сдурели! Макаки! Принц! Принц! Ах, я умиррраю!
– Мам… а чего это он принц? – очнулась Лянка. – Он что – совсем молоденький? В вашем возрасте уже того… королями пора быть.
Наталья Максимовна недовольно дернула плечом:
– Не прикапывайся к словам. Никакой он не мальчик, он старше меня… совсем чуточку! Но так прекрасен! Я тебя с ним обязательно познакомлю! Мы придем на новоселье вместе!
– Буду очень рада! – хихикнула Лянка. – Только не опаздывать!
В четверг наступил полный кошмар. Прямо с утра принеслась Милка и прочно уселась на телефон. Подруга оказалась незаменима, потому что только ее стараниями дело с перевозкой сдвинулось с места. Как оказалось, заказ на грузовую машину куда-то подевался, и машины не было. Да и с грузчиками пришлось понервничать – Васяткин, видимо, с утра решил воспользоваться отсутствием начальства и уже начал вовсю отмечать свой день рождения; во всяком случае, ни его, ни Корнеева не наблюдалось. Конечно, после того как Милка по телефону вежливо – с помощью гортанного рева и такой-то матери – попросила их объявиться, они не заставили себя ждать. К тому же подруга позвала еще и своего братца, здоровенного детину. Тот пришел с двумя друзьями. Друзья много шумели, суетились – правда, работали они на удивление прилежно. Лянка прямо загляделась, как молодые парни быстро хватали самые тяжелые вещи и с легкостью перетаскивали с места на место. Особенно хорошо проявляли себя сотруднички. Было ощущение, что они просто подрабатывают где-то по вечерам грузчиками – так споро у них все получалось. Они еще и успевали шутить и подтрунивать друг над другом… да и Милке доставалось. Вот только над Ляной шутить не отваживались – все же высшее начальство… И Лянке было даже чуточку обидно.
Васяткин затащил большое кресло в комнату и теперь не знал, куда его поставить.
– Куда? – повернулся он к Ляне.
– Вон в тот угол, Степа, там уголок отдыха будет.
Степа покорно наклонился, уткнулся головой в сиденье и хотел было с легкостью поднять массивное кресло, да, видно, подустал – кресло не поддавалось.
– Сенька! – заорал он, не догадываясь поднять голову. – Ты, что ль, уселся?
Корнеев обернулся – он устанавливал телевизор:
– Это не я, это наша Милочка… Людмила Глебовна то есть, расслабилась, уселась сверху.
– Людмил Глебовна! Чего – совсем уже? – надрывался Степа. – Я ж вас вместе с креслом-то фиг подниму! Слазьте!
Милочка, которая расставляла на горке цветочки, вдруг оскорбилась не на шутку:
– Можно подумать, я такая толстая! Да у меня вес, между прочим, бараний!
– Вот мне еще баранов тут не хватало таскать! – наконец выпрямился Степан и, заметив Милку в другом конце комнаты, ехидно прищурился. – Ишь как быстро соскочила!
Братец Милочки, по всей видимости, не одобрял веселости Васяткина и Корнеева и решил поставить ребят на место. Несколько своеобразным путем. Когда работа была сделана и помощники уже собирались по домам, выяснилось, что Васяткину идти домой просто не в чем – в его кроссовки кто-то заботливо влил монтажную пену, она разбухла, и достать ее оттуда не было никакой возможности.
– Ну блин! Что за фигня?! – возмущался Васяткин, но от его ругани пены меньше не становилось.
– Ну что ж… – тяжко вздохнул Корнеев. – Придется Степке здесь оставаться, магазины-то уже закрыты.