Софи была полной противоположностью Берты фон Зутнер и всех тех женщин, которыми Нобель восхищался и в домах которых был частым гостем. И пока она была влюблена. Её роман, это упоительное приключение, был чем-то вроде тех историй, о которых можно прочитать лишь в книгах.
Идиллия продолжалась[40]. Поначалу Альфред был очень этим доволен. Но мало-помалу ему стала открываться истинная природа Софи, а она была настоящей представительницей венской породы — такая же легкомысленная, такая же корыстная. Причиной постепенного охлаждения Нобеля к его пассии, которую он поначалу считал очаровательной и забавной, была, конечно же, её недостаточная утончённость. И тогда он решил воспитать её, сделать из неё настоящую леди. Он давал ей многочисленные советы и рекомендации, читал бесконечные нотации, настаивал, чтобы она интересовалась этими, а не другими книгами, — в общем, хотел её «усовершенствовать». Но увы, Софи «правильным писателям» предпочитала слащавые бульварные романчики, предназначенные для девушек не очень строгих правил…
Софи не по собственному желанию обучалась «сложной науке утончённости». И нужно сказать, что критика Нобеля в её адрес слишком часто переходила все допустимые границы. Софи было трудно выслушивать нудные поучения Альфреда. Но, к её счастью, из-за его постоянной занятости они виделись крайне редко, лишь в непродолжительные промежутки между его нескончаемыми поездками, испытаниями и опытами.
Во время своего отсутствия Нобель по своей старой доброй привычке писал Софи письма. К сожалению, эта переписка практически недоступна, так как письма Нобеля, по большей части, не сохранились: Софи даже из них извлекала выгоду, за приличные деньги сбывая торговцам автографами письма увлечённой ею знаменитости. Впрочем, о характере этой переписки мы можем судить и по иногда поразительно наивным, но чаще всего каким-то неловким посланиям, которые Софи отправляла своему покровителю.
Памятуя о сверхметодичности Нобеля, можно не удивляться тому, что у него имелась целая система «возвышения падшей человеческой души». И её «испытания» он начал именно с Софи. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, как много предстоит ему приложить усилий на поприще её перевоспитания. Обладая на редкость настойчивым характером, он не хотел допустить, чтобы ему когда-нибудь пришлось признать себя побежденным. Он упорствовал в воплощении своих намерений, иногда проявляя непреклонную суровость. А как он мог поступать ещё? Ведь он готовил эту девушку для себя.
Приведём в качестве примера один случай. Обычно он писал Софи по-немецки. Но он хотел, чтобы Софи выучила французский. Почему бы нет? Само по себе желание вполне похвальное. Однако нужно было видеть, как мучилась Софи и сколько усилий прилагала, будучи вынужденной писать на языке Наполеона III! И конечно же ей не удавалось это так, чтобы требовательность Нобеля была удовлетворена. Вот что мы читаем в одном из писем, которое Альфред отправил Софи из Парижа: «Я выполнил всё, о чём вы меня просили, по крайней мере, в гой степени, в какой это было возможно. К несчастью, из-за тех ошибок, которые вы допускаете, понять, чего вы хотите, практически невозможно. «Pieds» (в тексте это слово написано по-французски. — О. Р.) значит «ноги» — и больше ничего. Но в Лувре ног не продают, и потому я не смогу выполнить вашу просьбу. В цивилизованных странах не торгуют ампутированными ногами».
Исправляя орфографические ошибки Софи, Нобель не знал жалости. Впрочем, иногда он забывал о том, что должен быть принципиальным, — и тогда проявлялась его любовь к «его дорогому троллю».
Остановим наше внимание на этом прозвище. Тролль, как известно, является персонажем скандинавской мифологии. Как и многие другие карлики, которых мы можем обнаружить в других мифологиях, тролли символизируют тёмные силы, что во многом сближает их с Нептуном и хтоническими существами, живущими под землей. Троллей обычно изображают как горбатых уродливых карликов[41]. Образ тролля воплощает тёмные, бессознательные стороны человеческой души, и это связано с тем, что тролли представляют другой мир. В легендах, в том числе скандинавских, тролли представляют мужскую силу; по словам Дон-тенвиля, «особое расположение они испытывают к женщинам, которые разрываются между страхом и надеждой».
40
Как указывает Робер Шаплен, «нет никакой уверенности, что Софи была любовницей Нобеля в физическом смысле; в его намерения, кажется, входила лишь попытка изменить девушку, наподобие того, что сделал Пигмалион, и сделать из неё образованную и воспитанную женщину, которая могла бы заполнить пустоту его дома на авеню Малакофф».
41
В ранней германо-скандинавской мифологии тролли — уродливые великаны, обитающие внутри гор, враждебные людям. В позднейшей традиции ассоциировались с различными демоническими существами, в том числе с гномами. —