Со шведами русские прибыльно торгуют, поставляя им через Эстляндию зерно в большом количестве, а также меха; Россия же в обмен ничего либо почти ничего не получает от шведов, обходясь собственным железом, пусть даже и не такого хорошего качества.
Полякам она поставляет опять-таки изрядное количество мехов, и соседство с Польшей для России в любом смысле выгодно.
Торговля, которую русские ведут с Францией напрямую, весьма скудна, так что в здешних водах почти не видно французских кораблей. Несмотря на это, в Россию попадает невероятное количество французских товаров — вина, шитые золотом и серебром ткани, шелка, галун, табакерки и всякого рода безделушки для привыкшего к роскоши двора. А поэтому, считай, все, что они выгадывают на торговле с Англией, оседает во Франции.
Здешние парадные одеяния отличаются неслыханной роскошью; в Лионе нарочно учатся вплетать целыми унциями золото и серебро в ткани, которые изготовляют для России. И неизвестно, является ли подобная роскошь следствием женского правления — женщинам по природе вещей нравятся богатые наряды, — либо же правления иностранного, которое таким способом разоряет местных жителей. Достоверно то, что это началось во времена Екатерины,[181] усугубилось при юном Петре II[182] и сейчас, при теперешнем правлении, достигло апогея. Совсем иначе обстояли дела при царе Петре Великом, который из Голландии вместе с мануфактурами и ремеслами вывез и воздержанность. И если нынче бояре принуждены тратить ежегодно добрую долю своего состояния на вышивки да бахрому, в прошлые времена те же деньги они по повелению монарха тратили на постройку кораблей. В тех странах, где роскошь можно питать за счет собственных ремесел, таковая весьма полезна — она становится стимулом для расцвета промышленности; она заставляет деньги обращаться, приглашает добывать их и притягивает их из-за границы. Но в странах, где роскошь можно поддерживать лишь через иноземную промышленность, необходимо принять законы против излишеств, ежели вы не хотите, чтобы деньги за короткое время покинули вашу страну. Так поступили Дания и Швеция, и Россия должна бы последовать их примеру.
Правда, здесь в ходу роскошь, не слишком-то распространенная в нашем климате, и стране она приносит большую пользу. Эта роскошь — употребление мехов, в которые здесь можно одеваться восемь месяцев из двенадцати. Вы ведь знаете, милорд, что Сибирь, слывущая краем во всех отношениях злополучным,
…pigris ubi nulla campis
Arbor aestiva recreatur aura, [183]
поставляет в Европу горностаев, соболей, песцов и черно-бурых лисиц. Есть такие меха, что по тонкости, длине, окраске и блеску волоса поднимаются до цен высочайших, немыслимых для наших стран. А у русских меховщиков глаз столь остер, что они разбираются в ворсе любого зверя не хуже, чем какой-нибудь английский ювелир разбирается в бриллиантах чистой воды.
Меха составляют самую большую статью торговли России с Турцией: там они в большой моде. Небольшое количество мехов посылается также в Персию, но тамошняя торговля незначительна, хотя русские и могли бы извлечь из нее большую пользу. Обширное царство Персидское обладает лишь портами в Кермане[184] и в Бендер-Аббасе,[185] в Индийском море, и русские легко могли бы вывозить через Каспий красивейшие шелка из Гиляна[186] и переправлять их затем в мануфактуры Европы. Об этом хорошо знают английские партнеры России, которые недавно добились от нее права свободно торговать с Персией через Каспий.[187] Будет только справедливо, если привилегии получит нация, принесшая русским немалую пользу, — первой среди европейских народов открывшая для себя архангельский порт и начавшая напрямую торговать с русскими;[188] излишне говорить обо всем остальном, чем русские обязаны англичанам, которые помимо всего прочего научили их счету при помощи арабских цифр.
Из всех народов Европы одни лишь русские ведут сухопутную торговлю с Китаем, и только от одних русских китайцы принимают товары, а не серебро в обмен на свои безделицы. Товары те суть меха; в них есть нужда в северной части Китайской империи: ведь страна, начинаясь у Северного тропика, уходит за пятидесятый градус северной широты. Торговля с Китаем приносит русским до семидесяти тысяч рублей в год; выручка эта тратится, скажем так, на булавки для императрицы. Пока торговый караван отправится из Петербурга и доберется до Пекина, побудет там, совершит свои сделки и вернется обратно, проходит, в общем и целом, три года. Путь его пролегает через столицу Сибири, Тобольск,[189] и там караван делает остановку; потом он сворачивает к югу, проходит через Тунгусский край и затем через Иркутск; далее, минуя озеро Байкал, попадает в пустыню, что простирается до самой Китайской стены. В пустыне его со всеми почестями встречает один из китайских мандаринов во главе нескольких сотен солдат; этот эскорт сопровождает купцов до самого Пекина; так нам рассказывал некий барон Ланг: семь или восемь раз он возглавлял караван, в награду за что назначен теперь вице-губернатором Иркутска,[190] края куда обширнее Франции, но с населением меньшим, чем в самом маленьком парижском приходе. Как только русские купцы оказываются в Пекине, они уже не могут свободно передвигаться для совершения своих сделок, — нет, по приказу властей их запирают в караван-сарае и там денно и нощно сторожат — примерно так же, как голландских купцов в Японии. И когда китайцы сочтут, что время пришло, они приносят туда свой чай, немного золота, шелк-сырец, старые обойные материи, изваяния идолов, самый низкопробный фарфор — по большей части лежалые товары и чуть ли не сор с их складов — и отсылают пришельцев восвояси. Предоставляю Вам, милорд, судить, насколько китайцы, самые великие мошенники, какие только есть на свете, пользуются усталостью русских и их плачевным состоянием.
183
…средь равнин унылых,
Где ни деревца, ни дыхания лета
(
188
В 1553 г. на поиски морского пути в Китай через Северный Ледовитый океан была направлена английская экспедиция. Одно из судов, «Эдуард Бонавентура», которым командовал капитан Ричард Ченслор (Ченслер), подошло к побережью Белого моря; визит Ченслора в Москву, ко двору Ивана IV, послужил началом торговых контактов между Англией и Россией.
190
Лоренц Ланг (Lange; ум. 1752) — швед по национальности, совершил шесть путешествий в Китай с торговыми караванами в 1715–1737 гг.; в 1740–1752 гг. вице-губернатор Иркутска.