Читать онлайн "Альгаротти Ф. Путешествие в Россию" - Альгаротти Франческо - RuLit

А если и могут остаться какие-нибудь сомнения по этому вопросу, ни один ученый не сможет их разрешить лучше, чем российская императрица. [484] Владея частью Каспия, частью Балтики и изрядной частью Северного Ледовитого океана, она может повелеть своим академикам предпринять такие опыты, которые хотя бы внукам нашим представят это дело в ясном и очевиднейшем свете. И не только данную великую проблему физики разрешит тогда Россия. Благодаря ей уже и теперь неоспоримо доказано, что Новая Земля действительно остров, [485] что северный берег Азии очень далеко простирается на восток, к Америке, но с нею так и не соединяется. Между Азией и Америкой, говоря слогом Данте, «зияет» пролив,[486] через него когда-нибудь и наши мореходы смогут плавать к Восточным Индиям, если они, руководствуясь советом Мопертюи и Маклорена,[487] будут столь отважны, что оставят далеко позади берега Новой Земли и устремятся к полюсу, где море свободно от льдов и просторно. Оттуда, свернув на восток, эти корабли смогут пройти и в южные моря, которые через указанный пролив соединяются с Ледовитым океаном.

Любите меня, и полагайте меня Вашим… и проч.

Дополнения

Ода Ее Величеству Анне Иоанновне, Императрице всея Руси[488]

Когда-то философией гнушались, Она в пустынных портиках ютилась Оксфорда, Падуи, [489] плащом закрывшись, Знакомая лишь горстке посвященных. Теперь ее зовешь к ступеням трона Ты, мудрость и оплот державы россов, Ее Юпитер и ее Минерва,[490] Преемница петровского таланта! Твоим желаньям ныне все подвластно. Чтоб слух твой удивить согласьем звуков, Гордяся столь высоким порученьем, Летит Эвтерпа[491] с италийских сводов, Летит и Флора, [492] розами увита, Спешит из Франции к Неве бескрайней Зеленой смальтой твои взоры тешить, Тебе даруя новую отраду И новое даруя изумленье.[493] А вот подарок серебристой Темзы, Твоей вельможной жажды утолитель, В сей чаше аглицкой[494] напиток знанья, Британской физики настой недавний.[495] Авзония украсила ту чашу,[496] Ее края смочив питьем особым… Ты будешь в восхищении, увидев, Как, вырвавшись из плена темной кельи, Небесный луч в куске стекла дробится, Являя взору множество оттенков, Как яркой радугой расцветить может Он скучный холст, повешенный напротив. Когда же все цвета сведем мы вместе, Возникший цвет опять предстанет белым! В утробе нашего златого Солнца Нет счета краскам — там рубин пылает, Сверкают изумруды и сапфиры, Чисты и неизменны. Слившись вместе, В лучах своих и небосвод, и Землю Они купают, жизнь даруя миру. Вот так, в душе великой сочетая Достоинства и Тита, и Траяна, [497] Пыл Цезаря и Августову мудрость,[498] Блистаешь ты для счастия живущих. При блеске дня, раскрытого Ньютоном, Картезия химеры расточатся,[499] Вернутся к бренному чертогу храма,[500] На берега их породившей Сены, Где их алтарь и где Картезий — идол. А в Петербурге, в этой прежней топи, Известной камышом да рыбарями, Где ныне обиталище героев, Я так и вижу старину Ньютона, Ведь не напрасно Аполлон с Минервой[501] Ему открыли тайны высших знаний. Средь мудрецов Ньютон пребудет первым, И твой пиит[502] язык ему дарует. Тогда земная твердь, морские хляби, Края полудня, полуночны веси Исполнятся его премудрой славы. А ты, славнейшая, тогда услышишь, Как Истина, паря в просторах невских, Глаголет итальянскими устами Под шелест тюркских и татарских стягов, Что русский Марс в твоем развесил храме.[503]

Письма

ФРАНЧЕСКО АЛЬГАРОТТИ — А. Д. КАНТЕМИРУ

19 декабря 1739 г. Лондон

Me voilà de retour de mon grand voyage que bien de personnes voudraient avoir fait avec nous. Maleur à moi si j’étais à présent en France. Combien de questions n’auraient {ils} — essayer! De ces questions importantes que V. E. doit sans doute connaitre. J’ai regu avant hier une lettre de Venise dans laquelle on me {mande} que mon livre est déjà imprimé, avec les vers à l’Impératrice. J’écris ce soir-mème afin qu’on en envoie par la première {occasion?} un exemplaire pour V. E. et un autre qu’Elle aura la bonté de faire présenter à S. М. I. Je me flatte que V. E. fera agréer questa povera opera d'inchiostro: et que la philosofie et les muses auront un favorable accès auprès des homines presentés or par les maines de V. E. Je ne souhaite rien tant que de donner quelques témoins de la profonde admiration avec laquelle j’ose lever les yeux sur cette Puissante Impératrice, l’honeur des {vivants} et l’exemple de l’Univers; et il me flatte en meme temps que quoique ni M. le Comte d’Ostermann ni personne à Resenbourg m’aie parlé de ces vers, une fois qu’on m’apprenne que V. E. les a approuvés, ils seront trouves égaux au grand sujet.