Не верилось мне как-то, что Шинар так просто со мной рассчитается. После его двуличной выходки нужно смотреть в оба. С припасами в дорогу вопрос решился быстро. Поблагодарил Вальтера за гостеприимство и пошел за гонораром. Можно было уйти из города, но оставлять положенное вознаграждение Шинару и его команде не хотелось.
Войдя в зал заведения, где устроились наемники, поправляю заплечный мешок. Спасибо Вальтеру, удружил. Где сидят нужные мне люди, я знал, не заходя внутрь. Осматриваюсь для вида. Четверка поисковиков успела вернуться. Быстро сообразили, что мою поклажу им не найти. А вот пятерка воинов, от которых за версту несет светом, мне не понравилась. Интересно так с Шинаром переглядываются. Придется менять план на ходу.
— Доброго вечера Шинар, — подхожу к столу наемников.
— И тебе доброго, — он указывает мне рукой на место за столом. Его собеседники словно по команде оставляют нас одних.
— Как там моя награда?
— Да так.
— Мало получилось?
— Отчего же. Восемнадцать золотых. Награда за убитых разбойников и за оружие.
— Замечательно.
— Не торопись. Сложности с твоей наградой вышли.
— Какие? — делаю удивленное лицо. Знал ведь, что подляну придумает.
— Видишь тех воинов у входа?
— Вижу.
— Это воины света. Четверка, которую я оставил дожидаться груз, вернулась раньше времени. К сожалению, жадные они, тут же про тебя в орден донесли. Пришлось твою долю отдать, чтобы откупиться. Глянь на них, даже за мзду, как волки на тебя смотрят.
Воины ордена света действительно смотрели на меня с напряженностью. Будто врага народа узрели. Или темного воплоти.
— И что теперь делать?
— Поскольку недоглядел я за своими парнями, то и часть вины на мне, — покаялся Шинар. — Предлагаю тебе к нам в отряд пойти с двойной оплатой. За несколько поездок все вернешь.
Ишь ты, какой благодетель отыскался. Ну, сам виноват. Жадность фраера, как говорится.
— Подожди.
Встаю и направляюсь к пятерке воинов ордена. Как задергались, парочка даже за мечи схватилась. Хорошо, выхватывать и скакать с шашкой наголо не стали по залу, хватило выдержки.
— Приветствую вас, слуги Алдоны. Подвинься, — толкаю ближайшего ко мне воина в плечо.
Не ожидавшие от потенциальной жертвы такой наглости воины двигаются на лавке. Устраиваюсь рядом.
— Искренне ли вы веруете Богине нашей? — воины на автомате кивают головой, но быстро приходят в себя.
— А ты кто такой, чтобы такие вопросы нам задавать?
— А вы присмотритесь, неужели незаметно?
Окутываю свое тело энергией света. Обычный человек ничего не увидит, а посвященный должны проникнуться. Для них я сейчас свечусь, словно посланник богини. О, лица меняют выражение. Только не хватало, что бы они тут на колени бухнулись.
— Сидеть, — тихо командую я. Убираю свечение, чтобы не травмировать психику братьев света. — Давно ли тьма проникла в ваши души, воины? Тихо. Не дергайтесь. Ни к чему окружающим знать о проблемах в ордене. После ваших ответов я решу, как с вами поступить.
Теперь можно показать кнут. Щупальца света сдавливают грудные клетки воинов. Теперь немного надавим. Вот, пот на лбу, больно, нельзя вдохнуть. Еще немного, теперь можно ослабить давление. По глазам вижу, настроены на разговор в нужном мне ключе.
— Сколько вам заплатил Шинар? Отвечаешь ты, — выбираю старшего среди них.
— Ничего. Обещал заплатить два золотых, если ты останешься с ними.
— Если не останусь?
— Задержать для очищения светом.
Усмехаюсь так, чтобы у собеседников не осталось сомнений, кто кого будет очищать.
— Значит за два золотых пятерка слуг Алдоны готова отпустить человека, оскверненного водой?
Ленты света сдавливают шеи воинов. Им страшно, очень страшно. Добавим спецэффектов. Мои глаза заполняет белый свет. Простенько, зато как действует. Хорошо, что спиной к залу сел. Ладно, хватит пугать этих дурней, убираю свои пугалки.
— Жаль, нету времени вычистить ваш вонючий гнойник у самой границы. До чертогов тьмы рукой подать, вы должны быть примером для всех и что я вижу? Что я скажу Алдоне? Как я смогу глядя ей в глаза врать, что тут все хорошо? Весь орден прогнил и ваши настоятели не справляются со своей задачей.
— Пощади, — воин напротив меня собирается пасть мне в ноги.
— Сидеть. Я же сказал, дела ордена не для посторонних. Вам повезло, что у меня есть дела поважнее, чем ваши продажные душонки. Не обольщайтесь, вы еще долго будете грехи замаливать, — согласно кивают. — Тьма уже у городских стен, а вы, — выдерживаю паузу.
— Сейчас сделаете в точности, как я скажу. Идете со мной к Шинару. Я требую с него восемнадцать золотых. Вы настаиваете, чтобы он заплатил. Скажете, что моя доля будет удержана в пользу ордена. Потом арестовываете меня и выводите наружу. Проводите до городских ворот, потом возьмете подмогу и вернетесь сюда. Схватите тех на ком печати света. Видите их? — помечаю всех стражников из обоза. Самые яркие метки на Шинаре и четверке стукачей, хотя тут сам Шинар мутит.
Воины ордена закивали, подтверждая, что видят мои знаки.
— Пять самых ярких видите?
— Да, — решается ответить мой сосед.
— Этих допросить с особым пристрастием. Только не убивать. Они должны остаться в живых и служить Алдоне, как и вы. Ясно?
— Ясно.
— Отберете их награду в пользу храма.
— А за что мы их должны задержать?
— За что? Ты еще спрашиваешь? Они видели, как я заходил в озеро. Почему сразу по прибытию в город не доложили в орден? Прикрывали скверну? Торговец Рудгард тоже промолчал, предатели. Только всех оставить в живых. Можете допросить с пристрастием, обложить податью, но не убивать. Никакого очищающего света. У меня на них другие планы. Ясно?
— Да.
— Еще. В том обозе путешествовали Бруган и Ерик. Проверьте их, только осторожно. Чутье у меня нехорошее.
— Сделаем.
— За мной. Строгие рожи. Оружие мое отберите. И давите, как угодно, чтобы он сейчас выдал восемнадцать золотых.
Шинар с удивлением следил, как у Виктора отбирают меч, берут в коробочку и ведут к его столу. Удивленным взглядом он разглядывал процессию в ожидании продолжения, которое последовало.
— Шинар. Этот кусок оскверненного мяса утверждает, что ты должен ему восемнадцать золотых.
— Парни, вы чего? — настроение псов ордена ему совсем не нравилось. Он знал их давно и сейчас происходило что-то необычное.
— Не юли. Его награда будет конфискована в пользу ордена. Или ты решил ее оставить себе?
— Мы так…., - договорить Шинар не успел. Меч одного из воинов уперся ему в горло. Зал замер в ожидании. Происходило нечто невероятное.
— Ты тоже хочешь попасть на суд Богини?
По лицам и поведению воинов Шинар понял, что торг тут неуместен. Эти уроды решили все денежки Виктора прикарманить себе. Правильно. Зачем им жалких два золотых, когда можно получить восемнадцать. Уроды, Шинара изнутри распирала злость. Они так не договаривались, с чего эти решили его кинуть? Шкуры, Виктор предложил им долю от продажи шкур. Уроды. Ничего, сочтемся.
— Я сообщу настоятелю храма обо всем, — процедил Шинар, кидая на стол кошель. Деньги на случай неожиданного поворота были отсчитаны.
— Всенепременно, — сгреб со стола кошель воин. — Не дай свет, тут не все окажется.
— Пересчитай, — усмехнулся Шинар.
Удар тяжелого кулака в зубы, стер ухмылку с лица наемника.
— Молись Алдоне, чтобы я не ошибся. Пошли, — подтолкнул Виктора воин.
Обступив с четырех сторон Виктора, воины вывели своего пленника на улицу.
— Уроды, — окровавленными губами процедил Шинар, сплевывая кровь на пол. — Ничего, еще сочтемся.
Знал бы наемник, что его ждет впереди, он бы поостерегся в своих высказываниях. Жизнь Шинара и его отряда только что круто изменилась, но никто еще этого не понял. Всего полчаса осталось им провести, обсуждая происшествие. Время начало безжалостный отсчет последних минут свободной жизни наемников.