Колесо тряхнуло на небольшой кочке и возница выпал из состояния дремы, да чуть не слетел с облучка, на котором дремал, завалившись на мешковину. Рядом с ним по дороге молча шел мужик, разглядывавший его с улыбкой на лице. Возница с опаской посмотрел по сторонам и, никого не обнаружив, решился:
— Здрасьте, — кивнул он пешеходу.
— И тебе не хворать мил человек, — подмигнув, ответил тот.
Возница осмотрел попутчика, пытаясь понять какой напасти от него ожидать. Возраст около сорока, лицо незнакомого типа, без оружия, шагает налегке. Одежда, считай рубаха да портки, неужели обобрали разбойники? Мысль о разбойниках заставила проявить любопытство.
— Случилось с тобой что? — обратился возница к, невозмутимо шагающему человеку.
— С чего ты взял?
— Так налегке, считай, в одном исподнем шагаешь.
— А не помню я. В лесу очнулся, на голове шишак, теперь иду, куда дорога приведет.
— В том, что позади очнулся?
— Не, второй день шагаю, подальше где-то.
— А чего в деревню не зашел, помощи не попросил?
— Так вроде все у меня есть.
— Как же все? А ешь ты что?
— Да ягод каких-то набрал, еще зайца пращой в лесу подбил. Не скажу, что объелся, но с голоду не помираю. А одежду мне без денег никто не даст.
— Так как же ты дальше жить собираешься? Лес кончился. Дальше сплошь холмы до гор, а потом долины среди гор до самого Траграгорда.
— Не думал. Неужели по пути никто работы не предложит?
— Может и предложит, только коли ты в таком положении, платить особо не захотят. А коли не повезет, да баронский отряд попадется, так вообще к себе забрать могут.
— Как это забрать?
— Мужик ты здоровый, за пересечение их земель платить нечем, заставят у них отработать. А как узнают, что память потерял, и не отпустят вовсе. Заступиться то за тебя некому.
— Местный барон может безнаказанно людей забирать к себе на работу?
— Ну, почти так. Коли оплатить пошлину нечем, так заставят отработать. Они тут не сильно от разбойников отличаются. Все конечно чинно, но двадцатую часть стоимости груза могут стребовать. А денег нет, так товаром возьмут.
— Ничего, как-нибудь, выкручусь.
— Ну, смотри. Ты не обессудь, что к себе не зову, дорога в гору. Как за холм перевалим, подвезу.
— Ни к чему, я для здоровья прогуляюсь.
— Как знаешь. А куда путь-то держишь?
— Ты сказал впереди город есть.
— Траграгорд.
— Вот туда и пойду.
— Зачем?
— Чем больше город, тем больше возможностей, — пояснил незнакомец.
— Странный ты.
— Может быть. А ты часом не туда мешковину везешь?
— Не, я поближе, до большого Дарнага.
— Это город?
— Нет, село большое в сотню домов. У подножья гор стоит в двух днях отсюда. Ты до села со мной можешь дойти, еды у меня хватит. В дороге, опять, веселее, — предложил возница.
— Спасибо. Отчего не составить компанию. Торопиться мне некуда. Звать то тебя как?
— Вартан, — представился возница.
— Меня Виктор.
— Откуда родом будешь, Виктор?
— Дак, чтобы я помнил.
— Тебе к Тото надо. Помнится она мне про потерю памяти говорила что-то, но давно это было, запамятовал.
— Тото, кто она?
— Предсказательница, знахарка, лекарь — все вместе.
— Спасибо, я без Тото обойдусь.
— Ой, ты только при слугах ордена не упоминай ее имя. Ты чую, память совсем потерял.
— Ордену то, какое дело до знахарки?
— Так непростая она знахарка. К ней люди со всего мира едут. Сколь веков прошло, а орден до нее дотянуться не может, потому что Алгол ее бережет.
— Как это бережет?
— Не подпускает он слуг богини к жилью Тото. Те и бесятся, когда слышат ее имя. Как узнают, что кто-то к знахарке собирается, что угодно придумывают, чтобы к ней не допустить.
— Отчего светлые не поставят стражу у ее дома? Делов на пару минут.
— Так они жилье ее отыскать не могут. Нет слугам Алдоны туда хода, Алгол Тото бережет.
— Говорят, что настоящий Алгол только под эрглами и остался?
— А ты откуда знаешь, раз память потерял?
— Так попутчик один давеча рассказывал.
— Неправ твой попутчик. Мест, где Алгол сохранился, много осталось. Все больше в горах, где новым богам к нему подобраться сложнее. Небольшие пятачки с нетронутой душой Алгола еще встречаются. Только новые боги их прибирают под себя.
— А ты не боишься, что слуги ордена тебя за такие слова накажут?
— А что я такого сказал? Все об этом знают. Богиня то — вот она, в храмах ее статуи, свет опять же, а Алгол где? В рассказах, как эрглы зажигали звезды, весь Алгол и остался. Не боятся таких речей в ордене, потому как доказательств моим словам никаких нету. Все больше жителей к свету склоняется. Когда светлые помочь не могут, тут про чудеса типа Тото вспоминают.
— А на той половине к тьме склоняются. Вопрос кто прав?
— Ясно дело богиня. Брат ее поступил как тварь последняя. Конечно, они там у себя все переиначили, типа Алдона его предала. Как по мне так свет он чище что ли? Не может быть правды во тьме.
— Хорошо тебе, раз, и решил.
— А что тебе мешает?
— Мне бы попробовать да сравнить. Чужую похлебку могут хвалить или хаять, пока не попробуешь, не поймешь.
— Тоже верно. Только при слугах богини такого не ляпни.
— Что будет?
— Могут в храм на суд богини потащить. В храме как для кого встреча заканчивается. Не рискуй.
— Вот же тьма, принесла нелегкая, — сплюнул в сердцах Вартан.
Повозка поднялась на холм и стало видно, что им на встречу движется конный отряд из десяти всадников. Все при оружии, в военном обмундировании.
— Это кто? — спрашивает Виктор.
— Дружина барона, дорогу патрулируют. Воронье.
— Поборы?
— Как без них. Только бы тебя пронесло.
— Сам не боишься?
— Да я тут часто езжу, они меня знают. Сегодня груз такой, что нечего с меня взять. Хозяин мне для них пошлину выделил.
Всадники тем временем поравнялись с повозкой. Вартан остановился, чтобы не нервировать воинов. Попутчик спокойно стоял рядом, не проявляя беспокойства.
— Вартан, давненько не виделись, — обрадовался встрече командир.
— Давненько. Хозяин меня чаще в Траграгорд посылает.
— Что Жирный пук на этот раз прикупил?
— Мешковину.
— А если поглубже заглянуть? Что под тюками прячешь?
— Тьма меня пожри, ничего.
— Так, парни, скиньте верхние тюки, — приказал командир.
— Смилуйся Требарг, как же я потом их назад подниму?
— Помощник тебе подсобит. Ты кто таков? Рожа странная, из каких краев? — обратился командир к Виктору.
— Путник я.
— Я вижу, что не Алдона. Откуда будешь?
— От границы иду.
— Без оружия, без припасов, тебя, что муж застал под боком у своей ненаглядной женушки?
— Можно сказать и так.
— Ладно, нет мне до тебя дела. Вартан с вас пять монет и можешь проваливать.
— Алдона с тобой Требарг. Мне хозяин два медяка для вас дал, сказал, что тряпье везем, тут больше никак не получается, а еще он всегда честно вам платит и надеется на понимание.
— Да ты как Жирный пук заговорил.
— Как велено, все слово в слово сказал.