Богатырессы, бабья Фауна,
голые, как гулкие кадушки,
сидят в своих затоптанных постелях,
спят с открытым ртом, готовым кукарекнуть...
Действительно, можно согласиться о поэтессой, что плотское жизнелюбие художника бьет через край: земные радости, счастье, любовь. Вакхическое великолепие его картин воспел Шарль Бодлер:
Рубенс, море забвенья, бродилище плоти,
Лени сад, где в безлюбных сплетеньях тел,
Как в воде в половодье, как бурям в полете,
Буйству жизни никем не поставлен предел.
А Андрей Вознесенский предельно лаконичен:
Долой Рафаэля!
Да здравствует Рубенс!
Фонтаны форели,
Цветистая грубость!..
"Антверпенский буржуа",
или "Бродилище плоти"
Сведений о частной жизни Питера Пауэла Рубенса сохранилось чрезвычайно мало: тогда не придавали значения тем деталям, которые так интересны нам по прошествии веков. Рубенс не вел дневников, его близкие не писали воспоминаний. Они не собирались делать свою жизнь общественным достоянием. Мода пришла позже, когда современников художника практически не осталось. Его первым биографом считают племянника Филиппа Рубенса. В последующие века о нем много писали. Разного! От признания Делакруа: "Рубенс - бог!" - до плохо скрытого неприятия: "...дородные блюда любви".
Рубенс слишком велик, чтобы вписаться в какую-то табель о художественных рангах. Художник и дипломат. Прагматик и мечтатель. "Самый ослепительный герой искусства избыточности", по признанию Поля Валери, вел размеренную, спокойную жизнь. Он ничего не ценил выше живописи, подчинил ей все свои привычки, приучил себя к воздержанности, столь не свойственной фламандцам.
Несмотря на то, что становление его как художника произошло в Италии, питалось итальянским искусством, он навсегда остался "антверпенским буржуа": прагматичным, сдержанным, деловым. Даже его дом в Антверпене был образцом дома зажиточного, но чуть скупого буржуа: "не чтобы впечатляло, а для удобства жизни".
Рубенс не терпел пряных кухонных запахов, почти не пил вина. Он не любил карт, не играл в кости. Только работа, с утра до вечера:
Бьет пот - олимпийский, торжественный , царский...
Вы были как боги - рабы ремесла!..
(А. Вознесенский)
Во время работы любил, чтобы ему читали, например, Плутарха, Тита Ливия или Сенеку. Для этого нанимали чтеца. Напряжение от работы снимал прогулкой: седлал коня - и за город. Ужинал только дома в окружении семьи и друзей.
Рубенс женился в октябре 1609 года. Он уже не молод - 32 года. Высок, держался всегда приветливо. Его гордая осанка вызывала восхищение, а живой ум и простота в обращении - всеобщее расположение. Рубенс производил впечатления баловня судьбы. Но это обманчивое впечатление, ибо всего он добился своим чрезмерным трудом. Так же обманчиво оказалось и его пристрастие к чувственным и плотским формам своих героинь. Сверхчувственный на картинах, в жизни, предполагает исследовательница Мари-Анн Лекуре, художник, "судя по всему, оставался холоден к воздействию женской красоты и предпочел темпераментным итальянкам основательную фламандку".
"Основательной фламандкой" была Изабелла Брант, племянница жены старшего брата художника. Он женился на 18-летней Изабелле сразу же по приезде из Италии. Среднего роста, довольно плотная, она была очаровательна своей молодостью. Чуть полное лицо смягчали кокетливые ямочки, а лукавые глаза делали ее прелестной. Поговаривали, что брак был заключен под влиянием старшего брата и не без расчета. И что Рубенс не был похож на влюбленного. Но не нужно забывать, что при всей внешней открытости художник был очень сдержанным человеком, тщательно скрывающим свои чувства. Он никогда не писал о своей жене, о своих детях. Его отношение к семье выражал кистью, на картинах. "Автопортрет с Изабеллой Брант. Жимолостная беседка", написанный в 1609-1611 годах. Это песня любви молодых и счастливых людей. Портреты сыновей трогательны и нежны. Но самый "говорящий" портрет "Камеристка", написанный в 1625 году. Его еще называют портретом дочери Клары Серены, умершей в 12 лет. Сколько в нем тоски и боли по умершей дочери!
А в письмах всегда информативен. И только. О том, как он любил свою Изабеллу, какой трагедией стала ее смерть, мы узнаем из единственного, в сущности, откровенного письма Рубенса Пьеру Дюпюи. Изабелла умерла 20 июня 1825 года от чумы. Не в силах сдержать боль, Рубенс пишет: "...Я потерял верную спутницу жизни, которую любил и не мог не любить, ибо в ней не было ни одного из пороков, присущих ее полу,- ни угрюмости, ни слабости, но лишь доброта, честность и добродетель. При жизни ее любили все, и все оплакивают ее смерть". Рубенс уповает на время, которое, надеется он, "способно исцелить от любой скорби". Память об Изабелле он пронесет через всю свою жизнь. Похоронил ее рядом с матерью.
В жизни Рубенса, считают биографы, было три женщины. Его мать, первая жена Изабелла Брант и... Елена Формен, вторая жена.
Встреча стареющего художника с 16-летней Еленой (родственницей Изабеллы) перевернула всю его жизнь, изменила отношение к жизни, к ее восприятию. Долой работу, пришла пора наслаждаться жизнью! Он богат, слава опережает каждый его шаг. Отныне только семья - Елена, дети. Исчез аристократ и пуританин. Он полюбил домашние застолья. Он с удовольствием пишет портреты дорогих ему людей. Для себя. Для них. Это не работа. Это счастье. "Время жить" назвала последний период жизни художника М.-А. Лекуре.
Как он изменился! Вот и в письме к аббату Пейреску он, прежде такой сдержанный, откровенничает: "Не решаясь и далее жить аскетом, я принял решение еще раз жениться, поскольку, хоть мы и должны ставить воздержанность превыше всего, нам позволено давать законное удовлетворение своим чувствам, вознося Господу хвалу за удовольствие, которое нам даровано".
И он позволяет себе жить чувствами. Обожает жену и не скрывает этого. Елена принимает его любовь, как приняла его царские подарки, его богатство, его славу. Она терпит необходимость позировать ему, а он упоен ее телом и рисует ее до изнеможения. Елена не любит себя в наготе, ей нравятся парадные портреты, на которых она - Елена Прекрасная. Властительница мира, в котором живет.