— Это и есть биомасса, — сказал Николай. — А ёмкость — чан, где она под влиянием реактивов и направленных потоков энергии постепенно превращается в гомункула. Примерно через три дня из того, что ты видишь, получится человеческое тело. Такое же, как твоё. Из него я сделаю пажа, которого ждёт Его Светлость. Этот сгусток клеток я разморозил и положил в чан перед выездом во дворец. Как видишь, он уже подрос. Правда, узнать в нём будущего гомункула пока невозможно. Это потому что человеческое дитя проходит стадии развития эмбриона, а гомункул выстраивается из клеток, словно конструктор — из кубиков. Никому не известно, в каком порядке невидимый архитектор начнёт их соединять. Поэтому порой в этом чане появляется нечто поистине жуткое.
Трудно было представить, что из того, что я видел сейчас, может получиться человек.
— А вот здесь я делаю арматориумы, — взяв меня за руку, Николай подвёл меня к широкому столу, уставленному химической посудой.
В центре помещалась небольшая плавильная печь, сейчас погасшая. Рядом с ней возвышался куб, составленный из множества элементов розового и белого мрамора.
— Смешав все элементы, основным из которых является драгоценная белая ртуть, я заливаю сплав вот сюда, — алхимаг указал на маленькую воронку в верхней части громоздкого прибора. — Металла требуется совсем немного, потому что куб превращает его в очень-очень тонкую, гибкую, но прочную сеть. В некотором смысле, она может считаться даже жидкой, хотя это не совсем верно. Скорее, сплав сохраняет тягучесть и поэтому способен принимать любую форму в теле гомункула и восстанавливать разрывы. Арматориум — это нечто вроде нервной системы, создающей подобие разума. За счёт него гомункулы порой кажутся почти настоящими людьми. Но на самом деле они — просто биоавтоматы.
Я слушал, но доносящийся справа настойчивый лай время от времени заставлял меня поворачивать голову, хотя за стопками книг ничего не было видно.
— Твоё тело отличается от обычного человеческого не только этим, — сказал Николай, отпустив мою руку. — Оно не станет расти, если не вводить в него необходимые химические элементы. Сейчас это не имеет значения, потому что ты и так выглядишь… являешься крупнее, чем положено по возрасту. К счастью, твоей мамы давно не было дома, как бы парадоксально это ни звучало. Но Еремей не слепец. Он заметил разницу, хоть ничего и не сказал. Заметят её и другие, кто знает тебя. Например, Михаил. Не знаю, как ты выкрутишься. Может, пока даже и к лучшему, что у тебя пропал голос, — Николай невесело усмехнулся, давая понять, что шутит.
Он взял со стола прибор, похожий на фантастический пистолет. Ещё он напоминал шприц, который алхимаг вводил мне в живот.
— С помощью этого я однажды начну снабжать твоё тело элементами, из которых оно станет строить новые клетки. Думаю, года через два, — алхимаг положил инструмент назад. — С человеческим телом так не получится. Оно растёт само по себе. Повинуясь генетике, питанию, физическим нагрузкам и другим внешним факторам. Да, тело гомункула не такое, как человеческое. Его части не приживаются при попытке подсадить их к настоящему. Многие Лекари в старину пробовали, пытаясь решить проблему потери конечностей. К счастью, мы научились регенерировать ткани с помощью трансмутации, — Николай вдруг посмотрел на меня с неожиданной лаской. В карих глазах его мелькнули весёлые искорки. — Ну, я вижу, что тебе не терпится поглядеть на щенков. Не зря я всегда утверждал, что нельзя помещать учеников и животных в одной комнате. Никакого толка из таких занятий не выйдет!
Алхимаг повёл меня между столами, и вскоре я увидел четыре клетки, в которых скакали щенки разных пород. Ни один не походил на другого.
— Им суждено стать душами гомункулов, — сказал Николай. — Это не убьёт их, не волнуйся. Скорее, наоборот — подарит новую жизнь.
Про новую жизнь мне объяснять не требовалось. Знал не понаслышке. И про смерть — тоже.
Я смотрел на собак, и на моём лице медленно появлялась улыбка. Вдруг в голову пришла мысль, и я завертел головой в поисках бумаги. Взял с ближайшего стола листок и огрызок карандаша.
— Что такое? — спросил Николай, наблюдая.
Я протянул ему записку. «Который был для меня?» — значилось в ней.
Алхимаг прочитал и поднял на меня глаза. Он понял, что я имел в виду.
— Вот этот, — рука указала на клетку с чёрным гладкошёрстным щенком.
Я наклонился к ней, разглядывая собаку. Просто прелесть! Умные жёлтые глаза, острые уши, белые зубы, сильные лапы. Животное походило на маленького Ставра. Не внешне, конечно. То-то был лютым чудищем, если честно. Но всё же, что-то общее неуловимо просматривалось.
Отобрав у отца записку, я добавил ещё один вопрос.
— Хочешь взять его себе? — прочитав, удивился алхимаг. — Но… собак не держат в качестве питомцев. Лучше уж купить…
Он замолчал, не договорив, потому что я изо всех сил замотал головой.
— Нет? Хочешь его? Ну… ладно. Почему бы и нет. Но с ним придётся гулять, ты же понимаешь?
Я кивнул и показал два пальца.
— Верно, дважды, а лучше трижды в день, — сказал Николай.
Я указал на щенка, а затем сложил руки на груди, словно прижимая кого-то.
— Сейчас? — удивился Николай.
Снова кивок. Надо же, какой понятливый. Может, в этом мире люди умнее, чем в предыдущем?
Вздохнув, алхимаг снял с крючка ключи и отпер клетку. Вытащил трясущегося от возбуждения щенка.
— Ну, держи. Смотри, чтоб не укусил.
Он вручил мне собаку, и я сразу стиснул её в объятиях. Горячий язык лизнул меня в подбородок, и неожиданно для себя я беззвучно рассмеялся. Ощущения были странные, но приятные: словно в животе кто-то мягко щекотал.
— Не думай, что я стану потакать всем твоим желаниям только потому, что ты лишился настоящего тела, — сказал Николай с притворной строгостью. — Считай, что это — последняя поблажка. Компенсация, так сказать. Ну, или подарок на День рождения и Посвящение. Ясно?
Ни поблажек, ни компенсаций, ни подарков мне не нужно. А вот за псину — спасибо. Кивнув в благодарность, я опустил взгляд на собаку. Жёлтые глаза смотрели в мои с восторгом и обожанием. Широкий, мягкий язык снова коснулся подбородка, и я опять невольно рассмеялся.
Смех… Такая, казалось бы, простая и привычная вещь, но мне потребовалось умереть в огне и попасть в иной мир, чтобы вспомнить, что это такое!
Глава 6
Собаку пришлось оставить в моей комнате, куда перенесли и клетку. Николай настаивал на этом, не понимая, как можно держать собаку просто так, на воле. Мне пришлось уступить, но я собирался со временем добиться того, чтобы псину признали питомцем и позволили ей свободно перемещаться по дому. Сейчас на споры и дискуссии просто не было времени, ведь пришлось бы вести, хоть и одностороннюю, но всё же переписку. Я даже имя щенку не успел придумать, отложив это на потом.
До прихода первых гостей оставалось совсем мало времени, и весь дом гудел, как пчелиный улей. Слуги, которых оказалось не меньше двух десятков, носились во всех направлениях, таская блюда и посуду, накрывая длинный стол в обеденной зале, которую называли трапезной. Старик Еремей управлял ими уверенно, как заправский дирижёр. Мажордому было сейчас явно не до мыслей о том, почему за утро так подрос хозяйский сынок.
Я с удовольствием остался бы в комнате до прихода гостей, но отец вручил мне список того, что следовало проверить. В этом не было необходимости, но алхимаг, видимо, приучал сына быть хозяином. А это значило, в том числе, следить за порядком. Так что я направлялся в библиотеку, чтобы выяснить, расставлены ли там книги в соответствии с каталогом. Это поручение дали одному из слуг ещё вчера, но не успели проконтролировать выполнение. Так что я бродил по огромному дому в поисках библиотеки. Спросить дорогу не мог, да и не хотел: ни к чему лишний раз напоминать людям, что я «забыл» то, что знал. Особенно если в этом не было прямой и насущной необходимости.