Итак, если я всё верно понял, ко мне вернулся один из моих божественных даров — заклинание змей. Необъяснимо, но круто. Конечно, в этом ещё предстоит убедиться. Может, чудище уползло вообще по другой причине, а я тут себе уже навоображал невесть чего!
Так или иначе, путь был свободен. Можно было идти дальше. Был бы ещё в этом смысл…
С трудом поднявшись, я засунул меч обратно в ножны и поплёлся вперёд, к едва видневшимся впереди дюнам.
Не знаю, сколько прошло времени. Наверное, несколько часов. Казалось, что солнце находится то выше, то ниже, то оно вообще плыло над горизонтом, меняя размеры.
Я даже не был уверен, что ещё иду. Все чувства постепенно отключались. Голова кружилась, ног я не чувствовал. Кровь из-под повязки уже текла так, что колено, икра и голень были покрыты бурой коркой, поверх которой блестела ещё не успевшая высохнуть на безжалостно палящем солнце алая жидкость.
И вот горизонт вдруг повернулся по часовой стрелке и застыл на девяносто градусов. Я даже не сразу сообразил, что упал.
Надо вставать… Давай же, нельзя лежать! Скоро тебя заметят птицы или учуют животные и явятся, чтобы поживиться. Может, и змея вернётся. Что, если она недалеко отползла и следит за мной, дожидаясь, пока я умру?
Но силы меня покинули. Вместе с влагой и кровью. Усилия воли недостаточно, чтобы заставить тело двигаться. Так только в кино бывает. На деле же, организм устроен не так. Когда все ресурсы исчерпаны, он просто отключается.
Я закрыл глаза. Кажется, на этот раз всё.
Смерть — жестокая насмешка над бессмертным! Напоминание о том, что он потерял. Наказание.
А для того, кто был в своём мире богом смерти — втройне!
И вот я, царствовавший в корнях Мирового Древа, тот, кому поклонялись люди всех, без исключения, континентов, тот, кого называли Велесом, Осирисом, Мотом, Энмешарра, Айта, Овуо, Танатосом, Аидом и ещё сотней имен, теперь валяюсь посреди раскалённого песка, мучимый потребностями бренной плоти!
Проклятье! Какая чудовищная, уродливая ирония. Не судьбы, нет. Моего отца! Великого Архитектора, который известен как Род, Брахма, Шива, Уран, Ра и так далее. Того, кто создал мой мир и ещё множество других, похожих — в иных пластах вселенной.
И всё же, вода не первое, чего я желаю на пороге гибели. У меня ещё столько дел, я едва начал, и смерть сейчас — событие, совершенно не своевременное!
На сетчатке появилось сообщение арматориума:
Внимание: проведён мониторинг физического состояния.
Уровень: критический.
Обратитесь за медицинской помощью, восстановите баланс жидкости и пополните энергию.
Расшифровка анализа.
И перед моими закрытыми глазами потянулись строчки, в которых арматориум подробно объяснял, что именно со мной не так. Куча бесполезной информации. Ну, реально — что мне с ней делать⁈
Я перестал обращать на сообщения внимание минуты через полторы. Плохо было практически всё. Моё тело умирало, выжав себя досуха. Как в прямом, так и в переносном смыслах.
Мысленно я попросил арматориум перестать донимать меня в последние минуты отчётом о моём состоянии.
Мельтешение строчек прекратилось.
Я прислушался к тишине. Так-то благодать, конечно… Если б я ещё мог ею насладиться, не думая о мести, Печатниках, трансмутациях и всём остальном, что я оставлял в этом мире, было бы вообще здорово.
Решив в последний раз бросить взгляд на прозрачное голубое небо, я с трудом оторвал голову от земли.
Есть ли гарантия, что моя душа переселится в кого-то именно из этого мира? Если честно, нет. Никакой. Вполне вероятно, я окажусь там, куда определил меня Род. Или ещё в какой-нибудь дыре — похуже.
Перед глазами плыло. Я несколько раз моргнул, но это не помогло. Твою ж мать! Даже не увидеть в последний раз небо нормально…
Вдруг на голубом фоне мелькнуло что-то тёмное. Птица… Должно быть, стервятник заметил меня и решил проверить, не пора ли полакомиться мертвечиной. Я видел на телеканале, посвящённом животным, что эти птицы очень осторожны и могут часами ждать, сидя неподалёку и дожидаясь смерти намеченной добычи.
Тень опустилась на песок. Расправила большие крылья. Надеюсь, она действительно дождётся, пока я умру, потому что у меня нет сил сопротивляться. Я не смогу отогнать её.
Птица словно уменьшилась в размерах и направилась ко мне. Двигалась она как-то странно. Не характерно для пернатого существа. Скорее… она походила теперь на собаку.