Об этих же мистериях зла писал собрат Мейчена по Герметическому ордену Золотой Зари Чарлз Уильямс[23] в лучшем из своих романов «Сошествие во Ад»: «Слава Господня пала на города равнины, Содом — и тот, другой город. О Содоме мы знаем сегодня едва ли не все, но, может статься, про другой город мы ведаем еще больше. Мужчина может любить мужчину, и женщина — женщину, но, как бы ни было, они влюблены, они говорят, с губ их слетают слова, — а знаете Вы, сколь тихи были улицы Гоморры? Видели ли Вы пруды, что вечно отражают лица тех, чьи спутники — их собственные призраки, призраки, что не отражаются в воде, да и не могут отражаться? Любовники Гоморры вполне удовлетворены; им неведомы наши трудности. Что им до переменчивости чувств — во всяком случае, так было, покуда в конце на жителей города не пал пламенный дождь Славы, — ибо они утратили способность к переменам, у них остался только страх ада. О, они вполне моногамны! и не имеют детей… там нет рождения, там — лишь смерть вторая. Там нет отличия между любящим и возлюбленным; каждый рождал себя из своего же обожания, они жили собой, упивались собой, истощали себя — ради себя же самих, ибо творение — акт милосердия Господня, а они не хотели творения».[24]
После всего сказанного вряд ли покажется столь неожиданным чудовищный финал романа. Молодой человек, выбравший стезю «ученого в древнем, благородном понимании этого слова» — то есть взыскующий истинного познания мира во всей его полноте, — становится жертвой инфернальных сил, ибо ведомый разумом, а не духом оказывается игрушкой Князя Тьмы. Последний предстает в образе «невозмутимого и благожелательного пожилого джентльмена», обладающего «удивительно обширными знаниями» — и почти всегда занимающего соседний с юношей читальный столик в Британской библиотеке. Портрет едва ли не канонический. И взалкавшему неправедных путей обретения света, радости и бессмертия уготована лишь роль жертвы в одном из ритуалов черной мессы, которую, судя по последней сцене романа, отслужили над телом несчастного Джозефа Уоллеса сподручные адского антиквара.
Интереснее другое. То учение, в которое посвящает юношу доктор Липсьюс, учение, девиз которого «Vivez joyeus!» — «Живи, играя!» — столь манящ, а оргиастические практики — когда человек превращается «одновременно в субъект и объект ужасных забав» — постыдны, но познавший их уже никогда не может от них отказаться, и до удивления напоминают магические практики Алистера Кроули. Этот «самый известный черный маг XX века», принявший имя «Великого Зверя», в двадцатых годах основал в Чефалу, на Сицилии, Телемское аббатство, насельники которого практиковали самые крайние формы черномагических ритуалов, в которых особую роль играла сексуальная магия. Над входом в Аббатство было начертано изречение из «Гаргантюа и Пантагрюэля» Рабле: «Делай что хочешь» (восходящее, кстати, к Бл. Августину, учившему в трактате «О граде Божьем»: «Возлюби Бога, и делай что хочешь»).
Но в реальности Мейчен столкнулся с Кроули лишь через несколько лет, когда в 1899 г. (если важна точность — 21 ноября) под именем Avallaunius он вступил в члены Храма Исиды-Урании Герметического ордена Золотой Зари, получив третий — восьмой (3° — 8°) посвящения.[25] Кроули — в ту пору снедаемый честолюбием неудачливый художник и литератор — стал членом этой инициатической организации годом раньше.[26] История Золотой Зари достаточно противоречива: кельтизм здесь переплетался с христианством и тут же им противостоял отъявленный сатанизм. Подобное не раз происходило в недрах различных эзотерических обществ, если в них «проявлялась тенденция предпочесть идеал Сверхчеловека идеалу Сына Человеческого».[27] В Золотой Заре в конце концов победила сатанинская линия Кроули, «путь левой руки», несмотря на то что одно время «Императором» Храма Исиды-Урании был поэт Уильям Батлер Йейтс,[28] ничего общего с сатанизмом не имевший.
Однако для непосвященных Заря ассоциировалась прежде всего с черными практиками Кроули. Поэтому неудивительно, что, вспоминая о совместной работе с Артуром Мейченом в труппе «Шекспировского театра», руководимого Бенсоном, — а с 1901 по 1909 г. Мейчен подвизался не только на литературном, но и на театральном поприще, — леди Бенсон писала: «В отношении Артура Мейчена я всегда чувствовала, что он — единственный из людей, встречавшихся на моем пути, кто действительно постиг, что такое дьявол. Поэтому, когда именно ему досталось играть роль мага-царедворца Боллингброка (речь идет о постановке „Генриха IV“. — Прим. авторов), я чувствовала, что это действительно удачное решение, ибо знала, сколь глубоко в юные годы Мейчен проник в таинства Черных искусств, практиковавшиеся во времена Средневековья».[29]
23
Чарлз Уильямс, друг Дж. Р. Р. Толкиена и К. С. Льюиса, входил в Братство Розового Креста (Fellowship of Rosy Cross), созданное А. Э. Уайтом после распада Герметического ордена Золотой Зари на основе его практик.
25
27
Медитации на карты Таро, или Путешествие по христианскому герметизму / Урания. № 2–3, 1993. С. 27.
28
У. Б. Йейтс вступил в Зарю 7 марта 1890 г. под именем