— Их право. Главное, что они полезны.
— Согласна. Ладно, пойду я. Можно сказать, что первая наша затея отработана. Предложения по следующим образовательным реформам я тебе пришлю.
— Самую выжимку. Мне и без этого хватает. Если тебе так нравится, занимайся этим сама.
— И что, не будешь проверять сестренку?
— Если ошибешься, я узнаю первым, — ответил князь серьезно. — Но ты ведь не такая… — покрутил он рукой.
— Дура? Надеюсь, что нет. Всё, пока, братик. Побежала я завершать это мероприятие. Ты молодец, хорошо выступил. У меня аж у самой сердце дрогнуло.
— Иди уже.
— Целый месяц ждать, — вздыхала Лена, смотря в окно поезда. С той стороны мелькали дома Москвы, прощаясь с нами.
— Учитывая, сколько претендентов, это неудивительно, — ответил я.
— Угу, — вздохнула она. — Как думаешь, у нас есть шансы?
— Думаю, шансы есть всегда.
Покидать столицу было странно. Я наглядно увидел, что здесь гораздо больше возможностей, чем в нашем провинциальном и запустелом городке.
Но и проблем здесь хватало. Один раз, гуляя, мы с Леной зашли в кафе. Поели. А потом нам принесли счет. Денег у меня хватило, чтобы заплатить, но выводы я сделал. Потом мы прогулялись по магазинам, увидели, сколько стоит одежда и прочие товары, и мои выводы дополнились неутешительными фактами.
По меркам нашего города, Гвоздевы зарабатывали неплохо. Сергей работал механиком и получал свою копеечку. Ольга была единственной одаренной в небольшой больнице и тоже получала чуть больше, чем среднестатистический житель. Плюс охота, которая приносила неплохой доход. На жизнь хватало с запасом, и Гвоздевы даже умудрялись копить, несмотря на траты. То на меня, то на будущего ребенка, то на строительство, то ещё на что.
Но в столице совсем другие правила. Я прикинул, что если ни в чем себе не отказывать, то денег нужно в разы больше, чем мне дали с собой. Причем нужно не разово, а постоянно. Сидя в поезде и наблюдая за мелькающим городом, я думал, что если перееду сюда, то проблема финансов встанет особо остро.
Это живя в глуши, в лесу, и ночуя на дешевом диване в общем зале, я не нуждался в больших деньгах. Но если хочу чего-то достигнуть, этим вопросом придется заняться вплотную. Достаточно вспомнить Соколовых, которые содержали большой особняк, прислугу, владели личным транспортом, который стоил гораздо больше, чем колымага Сергея.
А поездки за рубеж? Я хотел повидать мир, увидеть его красоты. А собственная лаборатория? Мне для развития много чего нужно. В том числе материалы, которые будут стоить небольшое состояние. Может, и большое, пока не знаю цен.
Проблема в том, что я понятия не имею, как зарабатывают деньги. Нет, я знаю, что для этого люди хотят на работу, но, во-первых, у меня нет для этого профессии… По крайней мере, легальной. Не уверен, что, если начну зарабатывать алхимией, это вызовет адекватную реакцию со стороны тех же властей.
Планы по созданию мощного фундамента — это далекие планы. Но если брать и простые мелочи жизни, деньги тоже нужны. Ту же Лену сводить в кафе. Или купить ей платье, на которое она засмотрелась в магазине, но, даже если бы мы скинулись, денег бы не хватило.
Защита себя и близких — это одна из главных целей. Но жить, просто жить, полноценно и насыщенно — это тоже важная задача. Так что надо крепко подумать, как это реализовать. И как заработать молодому парню.
Да, поездка в столицу расширила горизонты. Я осознал, насколько этот мир большой и сложный.
Что ж, теперь интереснее будет в нем разбираться.
Интерлюдия
Под ногами троих мужчин скрипел снег. За ночь успело намести, а прислуги в доме было не так много, чтобы они успели утром убрать и это. Роман находился в спальне, ожидая гостей. Увидев вдалеке машину, он поспешил вниз. Спешка никогда не украшала аристократа, но в этот раз юноша не удержался. Слишком он извёлся, пока ждал.
— А вы не торопились, — сказал Роман, стоя на крыльце.
Трое мужчин никак не прореагировали на его слова. Они остановились в пяти метрах. Вперед вышел тот, что выглядел моложе остальных. В черной куртке, плотных штанах, он держал в левой руке сумку. Остальные двое одеты были так же.
— Как вас зовут? — Роман занервничал, не дождавшись хотя бы слова.
— Лучше поговорить в доме. Мои люди могут зайти? — спросил «молодой».
Молодым он выглядел на фоне других. На вид ему лет двадцать пять. Остальным — больше тридцати. Тот, что стоял справа, имел на лице длинный шрам. Он начинался от подбородка, пересекал губы, щёку и заканчивался под глазом. Шрамы всегда означали две вещи. Либо получивший их не бес, либо его ранили чем-то особенным.