— Сначала это не казалось проблемой. Я говорил себе, что следующей ночью высплюсь.
— Прошли недели, Эзра, — мягко отметила я, не могла злиться, когда он выглядел таким уставшим. — Я тебя почти не видела.
Он снова закрыл глаза, сморщил лоб.
— Знаю. Прости.
Я открыла рот, но не сразу смогла заговорить:
— Я скучала.
И дело было не в том, что он перестал навещать меня в баре, работать с нами или приходить в мою квартиру. Больше всего мне не хватало мелочей. Обсуждать с ним идеи для домашки в колледже. Смеяться на кухне, пока он помогал мне готовить ужин. Критиковать фильмы, которые мы выбирали для просмотра вечером. Глупо шутить половину дня, чтобы его бесстрастное лицо озарила улыбка, потому что я могла этого добиться.
От моего признания его веки затрепетали, темные ресницы опустились. Он не посмотрел мне в глаза. Он сжал мою руку.
— И я скучал.
Мое сердце гудело, будто заряженное от его признания.
— Сколько ты спишь?
— Зависит от ночи. Я могу уснуть, но после пары минут, иногда — часа или двух, я просыпаюсь… — он прижал ладонь к своей груди, сжал мягкий хлопок толстовки. — Я просыпаюсь от того, что колотится сердце, адреналин течет по венам, и это будто…
Он еще сжимал мою ладонь другой рукой, и я переплела наши пальцы.
— Будто что?
— Будто я в опасности. И мне нужно с чем-то сражаться.
— Это ведь началось после Хэллоуина? — спросила я. — Это может быть связано со сражением с «Ключами Соломона»?
— В этом был бы смысл, но… — он скривился. — Это прозвучит ужасно, но это не худшее, что я переживал, и проблем с моим сном не было. Не так.
— Что было хуже всего?
Он опустил голову, лицо скрыли тени. Я насторожилась, не дышала, пока ждала то, что он раскроет.
А потом он заговорил тихо и хрипло:
— Я видел, как передо мной умирает тот, кого я люблю.
Я не сразу осознала его слова, а потом горло сжалось. Я склонилась, не думая. Мои ладони скользнули в его волосы, и я притянула его к себе, прижала его лицо к своему плечу. Я не знала, чью смерть он видел — матери, отца, загадочной блондинки с фотографии, которую он хранил в комоде — но он точно винил себя в смерти того человека. Еще одно бремя, ноющий шрам, скрытый за теплыми улыбками.
Его ладони легли на мою талию, а потом он обвил меня руками.
— Не пытайся быть сильным в одиночку, — прошептала я.
Его плечи задрожали от беззвучного смеха.
— Неожиданно услышать такое от тебя, Тори.
— Кай и Аарон месяцами вбивали этот урок в мою голову, — я сжала его волосы. — Тебе стоило тоже слушать.
Он выдохнул, теплое дыхание задело мою шею, и я поежилась. Я как-то оказалась на его коленях, мои ноги свисали со скамьи, пока я прижимала его голову к своему плечу. Его руки обвивали меня, ладони сжимали край моего свитера.
Мое предательское сердце колотилось слишком громко, и жар медленно растекался внутри.
Он прижался лбом к изгибу моей шеи. Я сражалась внутри с глупым либидо, а его тихое дыхание стало медленнее. Он стал сильнее давить на меня весом. Ладонь съехала с моей талии на бедро, его предплечье замерло на моей ноге.
Я закрыла глаза, усиленно ощущая все места, где наши тела соприкасались. Так не должно быть, но теперь я не могла управлять мыслями, своей реакцией. Не могла перестать думать о том, что случилось бы, окажись его ладонь чуть ниже, соскользни его рука дальше края моих шорт, коснись его теплые пальцы моей обнаженной кожи.
Я взяла себя в руки.
— Эзра, — выдохнула я, проводя пальцами по его волосам. — Тебе нужно в кровать.
Он поднял голову, и мое плечо сразу показалось холодным. Я спрыгнула с его колен и подняла его на ноги. Я сжала его ладонь и повела его из спальни по тихому и прохладному коридору. Глаза затуманила усталость, накопленная за недели, и он следовал, словно не знал, куда я его вела, и ему было плевать.
Я могла отвести его к себе. Толкнуть на свою кровать. Быть с ним.
Мои ноги понесли нас мимо моей двери к его комнате. Внутри было темно, кровать была большой тенью. Я мрачно отметила, что его спальня была куда больше моей.
— Ложись спать, — приказала я, подтолкнув его на пороге.
Он повернулся, глаза были сонно прикрыты, толстовка помялась, кудри спутались от моих пальцев.
— Тори…
Его шепот был хриплым, почти робким, и на миг я поверила, что он пригласит меня к себе. В свою кровать. И от этой мысли пол ушел из-под ног.
Он отодвинулся.
— Спасибо.
Он повернулся и сонно прошел к своей кровати. Я не дала себе поступить глупо и пойти за ним, а схватила ручку и закрыла его дверь. Щелчок, и я выдохнула с дрожью.